Свифт

Речь идет о невежестве, лености и пороках законодателей. Законы на практике извращаются, запутываются и обходятся. Чтобы занимать высокое общественное положение, не требуется обладания какими-либо достоинствами. Люди жалуются высокими званиями совсем не на основании их добродетели. Духовенство получает повышения вовсе не за свое благочестие или ученость, военные — не за храбрость или благородное поведение, судьи — не за неподкупность, сенаторы — не за любовь к отечеству и государственные советники — не за мудрость.

Вывод безпощадный: большинство соотечественников Гулливера — это выводок маленьких, отвратительных пресмыкающихся, самых пагубных из всех, какие когда-либо ползали по земной поверхности.

Вот чем кончается эта часть, несколько растянутая «невинными» приключениями.

Свифт делает попытку наметить нечто вроде положительной программы в управлении государством. Он пытается перечислить главное из того, что для этого требуется: здравый смысл, справедливость, быстрое решение уголовных и гражданских дел, и «еще нескольких очевидных для каждого качеств, которые не стоят того, чтобы на них останавливаться».

_{Иллюстрация к «Путешествиям Гулливера»}

_{Гулливер в Бробдингнеге (страна великанов)}

С глубокой горечью Свифт вкладывает в уста собеседника Гулливера мысль, что всякий, кто вместо одного колоса или одного стебля травы сумеет вырастить на том же поле два, окажет человечеству и своей родине большую услугу, чем все политики, взятые вместе.

Свифт пытается наметить положительную программу в области морали, науки. Он бичует английский консерватизм. Он конкретизирует свои пожелания. Закон должен формулироваться кратко. Надо, чтобы писание комментариев к законам считалось преступлением, и т. д.

В этой же части у Свифта возникает мысль: не были ли люди когда-то великанами?

Может быть, произошло измельчание людского рода?

Он находит достоинства у людей Бробдингнег. Правда, они выглядят не очень убедительно — эти достоинства, но все же многие из них заставляют думать, что они являются положительными мечтами Свифта.

Правда, наряду с положительными реформами Свифт додумывается до сформирования «с общего согласия» милиции, которая всегда готова предотвратить новую смуту.

Здесь Свифт платит дань своему классу, своей эпохе, своим связям с правительственными кругами английской аристократии.

Путешествие в Бробдингнег кончается опять пародией на романы приключений.

Среди безчисленных тем затронутых эпопеей можно найти немало замечаний Свифта об его авторских задачах и целях. Несмотря на иронию и нарочито витьеватый стиль, то тут, то там проглядывает мысль о действенной направленности его сатиры.

Замечательно, что об этом Свифт пишет более робко, чем о других вещах. Ему как бы полагается не верить в возможность исправления читателей.

Но все же он придает огромное значение «работе с читателем» и с презрением говорит о тех писателях, которые стараются только развлечь невежественных читателей и не заботятся об истине.

В «Сказке о бочке» Свифт пишет:

«Я всегда полагал, что устранение предрассудков и восстановление вещей в их истинном и лучшем свете есть величайшее и полезнейшее из человеческих дел».

В каком бы окружении ни появлялись. у Свифта подобные мысли, — они всегда звучат искренно и приобщают Свифта к числу глубоких мыслителей и лучших друзей человечества.

3

Начинается третья часть.

«Путешествие в Лапуту».

Интересно следить за мыслью Свифта. До какой степени она неутомима! Как обильна и разнообразна его фантазия!

В третьей части своей книги Свифт опять издевается над учеными. Он тут опять не знает удержу. Баранье плечо на обед было вырезано в форме разностороннего треугольника, кусок говядины в форме ромбоида и пуддинг в форме циклоида. Слуги резали хлеб на куски, имевшие форму конусов, цилиндров, параллелограммов и других геометрических фигур.

Это — пародия на ученый педантизм.

Дома лапутян построены очень скверно. Стены поставлены криво. Во всем здании нельзя найти ни одного прямого угла. Тут Свифт сводит свои давнишние счеты с учеными за их презрительное отношение к прикладной геометрии, которую они считают наукой вульгарной и ремесленной. Едкие нападки Свифта на отвлеченность, оторванность от жизни, которая отличала ученых его времени, встречаются у него часто — и в «Сказке о бочке», и в других сочинениях, и здесь, в «Путешествии» он дает ученым открытый бой.

Дома лапутян безобразны, и он объясняет почему: потому, что указания, которые даются рабочим, слишком утонченны, недоступны, что служит источником беспрестанных ошибок. Он повторяет, что искусное владение на бумаге линейкой, карандашом и циркулем не касается обыкновенных повседневных действий.