- Я и не собирался ничего. Во дворе стоял, выскочил батя, давай ругаться, что я не сам всё делал, а другого нанял дрова рубать. Я сказал: "Ты бы вовсе нас запер". А он полено схватил, хотел меня бить. Тут понял я, что Федора сейчас придёт, её увидит, еще и за то узнает. Топор и взял. Отчего-то Гришку с его петухом вспомнил - и повернул обухом, как бычков убивают.
Сам и руки протянул - вяжите. Его и повязали. Я следом ухожу - ясно, что сейчас еще больше завоют, съезжать срочно мне надо. Только гляжу - Гришка молчит, я и остановился. "Знал?" - говорю. А он головой качает:
- Знал, не знал... Только вижу - одно не так что-то, другое, а сказать толком не могу.
Тут я и добавил:
- А ведь карту ты срисовал. Недаром сегодня всех при деле пристроил, а сам один остался и свечи у себя жег. Еще и записи небось не все отдал?
Тот плечами пожал:
- Карта моя, отчего и не срисовать?
И тут уж я дальше догадался:
- Еще и на отцову, небось, чего-то дорисовал, чего там отродясь не было?
Сам рукой махнул:
- Ладно, не моё это дело. Мне в дорогу пора.
Гришка вслед посмотрел, а после окликнул:
- Грамотный ты, барин, что есть, то есть. А вот лет через десяток заезжай к нам, как в наших краях будешь.
Я ничего не ответил. Даст бог, когда и свидимся. Срок впереди немалый, кто его знает, куда судьба повернёт. Уезжал, уже звёзды стояли. Последнее дело ночью в дорогу пускаться, да деваться некуда. Дорога ровная стелется, тишь вокруг. Прямо передо мной на небосводе Полярная звезда, а где-то там позади, невидимый по летнему времени, Пояс Ориона. Коромысло, по-ихнему.