Сын кровавой луны

А еще она видела в груди древнего вампира то, что не замечала прежде. Глаза вроде бы одновременно глядели нормально, по-человечески, и при этом иначе. С помощью магии. Мелания не пыталась сознательно рассматривать Элиаса сквозь призму некромантского зрения, но теперь это будто бы получалось само, и при этом многократно успешнее, чем обычно.

В груди вампира пульсировало нечто огромное и мощное, напоминающее сердце цвета аметистового пламени. Его сила тончайшими капиллярами разносилась по всему телу древнего, а всполохи то и дело отражались в глазах. Это зарево привлекало, манило, как огонь манит мотыльков. А еще в нем будто горели драгоценные камни, окрашивая огонь в другие цвета. И сейчас самым насыщенным цветом был алый. Как кровь. И именно этот цвет настойчиво пытался окрасить взгляд в оттенок рубина.

Некромантка глубоко вздохнула, а в следующий миг Элиас медленно обхватил ее ладонь, протянутую к нему, и приложил к своей щеке, наконец сделав то, на что так и не решилась она сама.

Он продолжал смотреть прямо внутрь нее, и теперь Мелания была уверена, что видит он гораздо больше, чем она думала прежде. Возможно, он и вовсе понимал каждую ее мысль. Ведь если всего пара капель его крови сотворила с ней такое, то страшно представить, на что же способен он сам.

От этого осознания становилось жарко, хотя чужая кровь в ее венах и так жгла изнутри, едва позволяя нормально вздохнуть.

Едва ее ладонь коснулась щеки вампира, как от места соприкосновения сквозь пальцы будто ударили молнии. А странный алый огонь в сердце Элиаса лизнул ее собственную руку, обжег и ринулся под кожу, заражая жгучими непонятными желаниями.

Мелания резко втянула воздух ртом. Ничего не понимая, она опустила взгляд на мужские губы, красные, как кровавый закат над Ихордаррином. Слыша лишь пульс собственных вен, который стал оглушительно громким, она захлебывалась дыханием от желания коснуться этих губ жестко, страстно, впиться в них голодным поцелуем так, чтобы оставались отметины. Прокусить до крови…

Она чуть сдвинула ладонь и коснулась большим пальцем уголка его рта.

Элиас все это время наблюдал за ней как завороженный. И Мелания видела, как его грудная клетка опускается и поднимается, словно он был человеком.

Смешно… Потому что в этот момент ей было слишком очевидно, НАСКОЛЬКО он не был человеком.

Она дотронулась пальцем до его нижней губы, чуть оттянув ее и проведя подушечкой по длинному белому клыку.

«Когда они успели стать такими острыми?..» — мелькнуло у нее в голове, стоило провести по самому основанию смертоносной иглы. А Элиас продолжал неподвижно держать ее ладонь, то ли не позволяя сделать больше, то ли, наоборот, не давая убрать руку… Он был напряжен до предела, но одновременно точно заворожен, заколдован происходящим не меньше, чем она сама.

Мелания подняла широко распахнутые глаза, встретившись с его тяжелым взглядом, от которого ощутимо звенел воздух.

Голубые глаза все сильнее окрашивались в алый. В них ярче и ярче разгорался рубиновый огонь, и все чувствительней пульсировал странный аметистовый источник в груди Элиаса.

Некромантка продолжала касаться пальцем клыка вампира, не отвлекаясь больше ни на что, не сводя с вампира горящего взгляда. А в следующий миг едва заметно нажала подушечкой на кончик острой как кинжал иглы.

И тут же та проникла сквозь кожу, на которой появилась багряная капля крови…

По телу древнего вампира прошла дрожь, как от удара. Он медленно закрыл глаза, не двинувшись с места, не шевельнувшись, словно от того, сдвинется он или нет, зависела чья-то жизнь.

Или, может, он действительно так думал?..

Но когда его веки вновь поднялись, некромантка увидела в них то, что и ожидала. Что и хотела увидеть.

Перед ней стоял настоящий вампир, и он смотрел на нее дикими, полными темного голода рубиново-алыми глазами высшей нежити.

Но сейчас она не боялась. Может быть, это было действие его крови, которая совершенно очевидно изменила что-то внутри нее. А может, Мелания просто настолько привыкла к пониманию того, что рядом с ней почти постоянно находится древний вампир, что это перестало казаться ненормальным.

Наоборот, то, что происходило сейчас между ними, выглядело правильным. Для нее весь прежний мир уже перевернулся и остался таким навсегда.

Под кожей некромантки, казалось, разгорелся настоящий пожар. Элиас все еще не двигался, но возникало ощущение, что каждый нерв в его теле звенит натянутой струной.

Мелания медленно протолкнула раненый палец чуть глубже в его рот и тут же почувствовала, как горячий язык вампира коснулся ее подушечки. Лизнул, лаская, и в тот же миг резкий выдох вырвался из мощной груди древнего вампира. Он стиснул руки на ее талии, резко прижав к себе, заставив горячий воздух покинуть легкие девушки. Мягкие губы сомкнулись на ее пальце, заставив испытать странное пьянящее удовольствие, отдающееся ноющим напряжением где-то под желудком. Элиас обхватил ее запястье, с усилием отстранив руку девушки от своих губ, поцеловал маленькую ладонь и тут же с жадностью впился в рот, обрывая дыхание жгучим поцелуем.