Сын Моржа и Куницы (СИ)

Колодец копать не хотелось, как и заниматься очисткой воды из найденного вчера ручья. Да и не был Егор знатоком этого дела, так, наслушался инструкторов во время нечастых туристических походов с отцом. С собой захватил и фильтры, и обеззараживающие таблетки. Но, насколько помнил, лучше найти приличный источник, чем возиться с плохим.

Обойдя холм, Егор наметил на равнине пару перспективных мест под колодец. Трава в тех местах была гуще и на вид свежее. А вот ручья или какой речушки не нашлось. Потому решил добраться до виднеющегося в нескольких километрах леса, примерно в том же направлении, где ночью вздымались и падали огненные хлысты.

Берег и море оставались позади, возвращаться к ним отчаянно не хотелось.

— Старый козёл, — пробормотал Егор, вспоминая седого. — Чтоб тебя лемухори съели.

И, слегка покраснев, огляделся. Не то чтобы принял россказни вчерашней незнакомки за чистую монету, но мало ли? Чем бог не пошутит, пока дьявол отвлёкся. И, может, она сейчас наблюдает через скрытую камеру, а Егор детской руганью роняет высокое звание рода Метелицы.

Ведь если есть внучка, а он в будущем — дед, то род точно есть?

Да и странноватая записка отца на ум пришла.

Окончательно запутавшись в противоречивых мыслях, Егор решил с ребячеством покончить. Нашёл место, где вчера разговаривал с незнакомкой, подобрал из травы пару невзрачных камешков и сунул в рюкзак. На память.

И решительно направился к лестнице. Пора. Никакого отступления, только вперёд!

Да и тянуло туда, где ночью полыхало зарево.

Страшно? Да. Опасно? Наверняка.

Тянуло.

Тащило за шкирку.

И Егор поддался. Закинул за плечи верный рюкзак, прицепил к поясу кочергу… то есть, мачете, да и двинулся навстречу приключениям. Обогнув высокую часть холма, спустился в травяное море. Скорее даже мелкий лиман, ведь местами разнотравье было по пояс, а где-то по колено, не выше. То там, то тут из травы торчали высокие стебли неизвестных цветов.

Путь, как водится, оказался сложнее и дольше. Это сверху, с холма, поле казалось ровным, а на деле то ямка под ногу попадёт, то кусты дорогу перекроют. А колючки на тех кустах такие здоровые и ветви крепкие, что ни проламываться желания нет, ни с помощью мачете прорубиться не выходит. Вот и кружил Егор, обходил кусты.

Сколько уж шёл — по солнцу не определить, а любимый егоров сонерик K790 сдох от морской воды. Егор каждый раз, как вспоминал своё вчерашнее купание, шептал проклятия седому незнакомцу. На второй день это дело поднадоело, но Егор надеялся, что адресату здорово икалось.

Чем ближе подходил к лесу, тем виднее становилось, что никакого единого лесного массива нет. Деревья росли группами: березняки, дубравы, ясенники и ельники перемежались крупными полянами, лишь изредка сливаясь краями. Сосны тянулись к небу наособицу, вдаваясь широким мощным клином во владения конкурентов.

Пока шёл к лесу — заскучал.

Оглядывался по сторонам, видел всю ту же серую нынче траву, низенькие кустики и редкие цветы. Но никакого ручья, родника, озерца. Да и одно из мест, назначенных под возможный колодец, оказалось с сухой почвой, поросшей тёмным бурьяном. Издалека-то казалось, что трава тут сочнее, а вон как вышло.

Тускло, серо, уныло.

Последние полчаса Егор шёл, внимательно разглядывая почву. И скучал. Скучал ровно до того момента, как волосы дёрнуло порывом ветра, а мимо промелькнуло нечто синее. От неожиданности Егор упал на колени, что его и спасло. Рюкзак дернуло. С глухим стуком по нему пробарабанило нечто.

С тихим свистом над головой пронеслись мелкие крылатые тварюшки, с кошку размером. На буквально бреющем полёте они промчались над травой шагов пятьдесят, после чего с громкими хлопками взметнулись в небо аки истребители на форсаже и пропали. В воздухе кружили и разлетались лепестки сбитых ими соцветий.

Егор ещё вчера осознал особенность этого мира: здесь всё чужое и безопасность только та, которую сам себе обеспечишь. И потому бросился в сторону ближайшей берёзово-дубовой рощицы. Добежал, спрятался за разлапистым кривоватым стволом дуба. Выглянул.

И обомлел.

Из низкой серой пелены торчало, нет, свешивалось нечто странное. Раз, два, три… восемь. Восемь огроменных то ли хвостов, то ли плавников, медленно ползли в небе, пересекая равнину. Они едва заметно шевелились. Один из хвосто-плавников был недалеко и Егор наскоро оценил его метров в триста длины. Другие были заметно дальше, парочка казалась тёмными чертами у горизонта.

Плавники постепенно опускались, ещё немного и начнут скрести по земле.

И вокруг них, как мошкара, кружились те точки, которые утром видел Егор. Но тогда их было десяток-другой на всём небе. А тут — сотни и тысячи. Настоящее облако гнуса, как на северах, только мошка размером с кошку.

Совсем рядом просвистел дозор синих.

Миг — и их уже нет.

Егор спрятался за стволом, сбросил рюкзак и увидел несколько воткнувшихся перьев-стрел. Короткие, в палец, переливающиеся ярким ультрамарином, стрелы пробили ткань и глубоко ушли внутрь. Нижняя часть рюкзака потемнела от разлившейся воды.