Сын Валленрода

Вечером Станислав вернулся в казарму. Было уже поздно, и его коллеги укладывались спать. Кое-кто еще дожевывал раздобытый провиант. Аппетитно пахло копченой грудинкой. Бруно Вагнер храпел. Кто-то зачмокал, чтобы прервать его храп. Да, вам всем будет не до сна, подумал Станислав. Сегодняшней ночью начнется большая облава. Вас поднимут по команде и погонят в город. И вы будете убивать. Будете стрелять в безоружных людей, которым захотелось вырваться на свободу. Господи, скорее бы уж сбросить с себя этот мундир!

Станислав разделся и залез под одеяло. Хоть бы соснуть полчасика. Но он не смог сомкнуть глаз. Там, на платформе, стояли закрытые на засов вагоны. С минуты на минуту из них должны высыпаться несколько сот военнопленных. Разводные ключи — единственное оружие, какое есть у них в руках. Правда, еще внезапность. Они без труда справятся с несколькими охранниками. Через отверстия в полу вагонов они вылезут, словно из-под земли. Это будет даже похуже десанта. Но главное начнется потом. Воинская часть попытается перекрыть им дорогу. Стычка неизбежна. Но на войне как на войне. Военнопленный не перестает быть солдатом. Часть из них, наверное, прорвется. Гибнут все одинаково — с оружием в руках или без него.

Усталость от напряжения взяла свое. Станислав не мог потом вспомнить, в какой момент уснул. Его разбудили отдаленная стрельба и крик дежурного офицера: «Alle aufstehen! Alarm!»[17]

. Он торопливо вскочил. Еще не придя в себя после сна, в спешке натягивал мундир. Его охватило волнение. Все конвоиры повскакивали с коек, не понимая, что происходит. Вместе со всеми он выскочил в коридор к стойкам с оружием. Офицер так вопил, словно через минуту должны были появиться советские танки: «Antreten! Schnell, schnell!»[18]

.

Все построились перед казармой. Командир охраны сказал, что совершен побег и что они должны стрелять в каждого, кого увидят на улице. Вдали нарастал треск пулеметов. Глухо рвались гранаты. Командир, словно приберегая под конец самую важную новость, добавил: «Партизаны атаковали город». Да, это следовало предвидеть. Кто-то должен был прийти военнопленным на помощь.