Сыновья

Бунцев говорил:

— Награды будут вручать генералы Дубик и Щербак, так что тогда и будем официально поздравлять. А сейчас я хочу вам сообщить еще одну новость. Как говорится в известной пьесе Гоголя, к нам едет ревизор. В штаб ограниченного контингента прибыла группа проверяющих. Они проведут проверку некоторых частей и подразделений. К нам тоже пожалуют. В последнее время у нас было много боевых действий, возможно, кто-либо из командиров упустил что-нибудь в бумажных делах. Поэтому разберитесь.

Шукалин, увидев, что командир закончил, встал.

— Очень хорошо, что младший сержант Леонов тоже награжден. Наши солдаты до сих пор волнуются за его судьбу. Поэтому факт его награждения медалью «За отвагу» надо использовать для работы с личным составом. И еще, старший сержант Шувалов награжден повторно, теперь уже орденом Красной Звезды.

Шувалов сейчас в краткосрочном отпуске, — Бочаров посмотрел на комбата. — Он вместе с Турлаковым и Банявичусом заодно посетят семью погибшего Коблика.

— Да-да, мы знаем, — заметил Бунцев и с горечью подумал: «Эх, дорогой Евгений Михайлович, ты даже не представляешь, какой шум поднял один из больших начальников, узнав о том, что мы отправили троих солдат посетить мать погибшего. Пожалуй, то, что батальон будет подвергнут проверке, этот факт служит основной причиной».

Однако промолчал комбат. Когда офицеры ушли, он подошел к замполиту.

— Так говоришь, Щербак возмущался тем, что к нам едут ревизоры?

— Да, ты же знаешь, он мужик прямой и при всех старшему группы проверяющих заявил: «Батальон Бунцева почти постоянно проводит боевые действия. У него самые большие потери среди всех войсковых частей ограниченного контингента, и поэтому забота о каждом солдате и память о каждом погибшем там священны. Мы бы не возражали, если бы проверяющие заменили трех отпускников на время их отсутствия».

— Так и сказал? — расхохотался Бунцев. — Нет, ничего не скажешь, стоящий мужик генерал!

— Так и Дубик же возмущался, требовал не унижать проверкой боевых командиров нашего батальона. Он даже в Москву какому-то большому начальству пытался дозвониться, но не застал его.

— В батальоне у нас провалов в служебной и боевой подготовке нет. Поведение наших военнослужащих тоже не вызывало нареканий, так что переживем, Владислав Альбертович.

На лице Бунцева погасла улыбка. Он подошел к окну, достал из нагрудного накладного кармана письмо и, не оборачиваясь, протянул Шукалину.

— Вот отчего душа болит. Теряем ребят, которые уходят из жизни раньше своих родителей. Это страшно, Владислав! Прочти письмо матери Коблика. Уже который день ношу его с собой. Жжет оно мне сердце, ночами маюсь, как помочь матери. Читай вслух.