Сыны Дуба (ЛП)

— Нехорошо, — сказал менестрель. Это был невысокий мужчина, хорошо сложенный, с грубым голосом. — Знаешь, военачальники Интернука захватили его два года назад, и все местные крестьяне помнят времена, когда ими управляла менее жестокая рука. Прошлым летом на ярмарке многие языки пели эту песню, и в отместку лорды замка Сильварреста подожгли пшеничные поля. Говорят, небо было настолько задымлено, что в Кроутене стало темно, как ночь.

Мне кажется, что любой господин, который воевал со своими крестьянами, только ослабил бы себя.

— Да, — сказал менестрель. Тем не менее, люди поют о возвращении своего короля. Это Хранитель Земли Бинесман подтолкнул их к этому. Он рассказал им, что камни разбудили его ночью, беспокоя его, зовя нового короля. Лорд Хагарт послал бы старого волшебника на виселицу, но Хранитель Земли убежал в Даннвуд, где, как говорят, он живет среди огромных кабанов, грызущих дикие желуди.

Фаллион задумался об этом. Бинесман помазал своего отца королем Земли. Фаллион никогда не встречал этого человека, по крайней мере, с тех пор, как тот был очень маленьким, но он знал, что Бинесман был волшебником огромной силы.

Разве те, кто находится за пределами Хередона, разделяют надежду на нового короля? – спросил Фаллион.

Менестрель улыбнулся. — Я бы сказал, примерно половина и половина. Некоторые надеются, что Король Земли воскреснет из мертвых или что вместо него будет править его сын. Но многие из них никогда не хотят, чтобы Рунный Лорд снова сел на трон. Смерть всем посвященным — вот призыв дня.

Что бы мы делали без Рунных Лордов? – спросил Фаллион. — А что, если снова нападут грабители или тот?

Нашему народу нужно больше бояться злых лидеров, чем внешних сил, — сказал менестрель. Некоторые шепчут, что так не должно быть. Говорят, что давным-давно Волшебник Сендавиан и Дэйлан из Черного Молота украли знания о создании рун у светлых существ преисподней. Они взяли это, но такие знания не предназначались для человека. Только самым верным и благородным среди Ярких было позволено носить такие руны, и ни один человек не настолько хорош.

Фэллион тоже слышал этот слух раньше, не более шести месяцев назад. И все же Шадоат пришла из преисподней и носила на себе такие руны.

Дверь гостиницы открылась, и снаружи появилась молодая девушка девяти лет с кожей, бледной, как молоко. Ее серебристые волосы падали ей на плечи. На ней была серая одежда наездницы-граака, а под мышками она держала пару корзин с фруктами и хлебом, которые купила у местных торговцев. Она была одной из солдат Фаллиона. Пришло время отправиться домой.

Фэллион кивнул молодой девушке с волосами цвета воронова крыла, которая мыла столы, готовясь к ночной толпе. Валя жила в городе уже почти три месяца.

Она улыбнулась в ответ, подошла к очагу и начала разжигать огонь. Фэллион почувствовал себя неуютно. На протяжении многих лет он редко практиковал свои навыки плетения огня, но месяц за месяцем зов пламени становился сильнее.

Валя была ему теперь сестрой, но сестрой, которую он почти не знал. Вскоре после приземления Боренсон и Миррима переехали в какую-то хижину на берегу Шакал-Крик, в районе настолько малонаселенном, что семье было легко заблудиться, но трудно зарабатывать на жизнь. Ферма была слишком бедна, чтобы прокормить большую часть семьи, поэтому Фаллион вызвался присоединиться к Гвардину. Дракен присоединился к нам несколько месяцев спустя.

Вскоре после этого Джаз пошел работать к Повелителю Зверей Торину, пожилому джентльмену, который разводил экзотических животных.

Теперь Валя переехала сюда, пришла на берег и ждала корабль, который увезет ее далеко-далеко.

В последние несколько лет Фаллион видел свою семью редко, только на зимних каникулах.

Итак, Фаллион вышел на улицу, где собрались трое других детей с сегодняшними покупками, и протянул руки, наслаждаясь сладким ароматом корицы каменных деревьев. Вечерний свет стал золотым, когда солнце погрузилось в море.

Стволы каменного дерева были серыми, с коричневыми прожилками, как окаменелый камень. Только верхние ветки действительно казались живыми. Элегантные конечности были скорее темно-вишневого цвета, увешанные мхом, лишайниками и цветущими виноградными лозами. На их коре выросли эпифиты, распустившие блестящие малиновые цветы, слабо пахнувшие спелыми персиками. Вечерний морской ветер шевелил листья, воздух наполнялся пыльцой, а затем в косом солнечном свете, пробивавшемся сквозь ветви, яркие дневные летучие мыши порхали с цветка на цветок.

Эта сцена была для Фэллиона столь же жуткой, сколь и красивой.

— Пойдем, — сказал он. Итак, они покатились по подиуму, протянувшемуся между старыми каменными деревьями. Мост был сделан из досок золотого цвета, которым, казалось, было сотни лет. Местами он был шатким и потертым, а поручни выглядели так, будто вот-вот отвалятся. Но мост всегда находился, по крайней мере, в рабочем состоянии.

Фаллион шел медленно, время от времени принося детям запасы еды, чтобы они могли отдохнуть.