'Сыны Рагузы'

- Здесь Кали, здесь Немезида, здесь Манузупутра, материализованные моими чарами. Вам была предоставлена возможность проникнуть в великие тайны, но вы предпочли преходящие чувственные удовольствия. У меня нет оснований гордиться вами. Дитя из приюта, подобранное мною, дитя, от которого отшатнулся бы всякий, узнав страшную тайну вашего происхождения, - вы упорствуете в своих заблуждениях! Дочь повещенного, вы могли бы вести себя с большей скромностью.

- Может быть, вы правы, - взяв себя в руки, ответила Бетти. - И, тем не менее, я не вижу никаких причин для того, чтобы сесть чурбаном у окна лавки на потеху всем проходящим зевакам. Я вовсе не утверждаю, что я великая актриса, но я люблю свою профессию и не согласна менять ее на то унизительное занятие, которое вы мне предлагаете. Поэтому я решительно отказываюсь.

Девушка встала из-за старенького письменного стола.

- Спокойной ночи! - проговорил Лэффин, не поднимаясь. - Вы сами найдете выход. Прошу вас тщательно закрыть дверь.

Девушка на мгновение задержала свой взгляд на этом страшном человеке. На секунду у нее возникло желание сжать руками горло ненавистного старика, но она стремглав выбежала из комнаты, быстро спустилась по лестнице и сердито захлопнула тяжелую входную дверь.

Поджидавший ее высокий мужчина расхохотался:

- Как вы однако не любите его!

- Неужели вы его любите, Клайв?

Подсаживая девушку в небольшой автомобиль, Клайв ответил:

- В известном смысле, да. Меня не раздражает высокопарность, потому что он искренен. Старик серьезно думает, что он самый значительный человек в мире. И, кроме того, он в некотором смысле помог мне. Он ведь знал меня еще с пеленок. Он был нашим домашним врачом. Наш род происходит из Бафа, и Лэффины столетиями лечили членов нашей семьи. Это своего рода фамильная традиция. Он был моим опекуном, разве вы этого не знаете?

Девушка перебила его.

- Как вы чувствуете себя в новом положении?

Девятый лорд Лоубридж улыбнулся.

- Честь большая, но долги еще больше. Как умудрился дядя просадить деньги - не знаю. Мы всегда полагали, что он богат.

- Значит, устроенное вами торжество было преждевременным?

В это время их автомобиль обогнал какой-то лимузин.

- Ла Флоретт! - сказал Клайв, заглянув в него. - Эта женщина, кажется, поставила себе целью жизни во что бы то ни стало быть у всех на глазах! Вы, вероятно, знакомы с ней?

Бетти Карен пожала плечами. Она слишком хорошо знала Ла Флоретт.

- Бедный Клайв! - произнесла девушка. - Нищий лорд - существо, заслуживающее сострадания. Впрочем, не больше, чем самолюбивая актриса, которой вдруг предлагают стать чем-то вроде манекена в магазине. А это то, что мне придется сделать, если Лэффин настоит на своем...

- Чего он хочет?

- Он носится с каким-то сумасшедшим планом. Я должна принять предложение некоего господина, который продает конторки.

- Не понимаю...

- Я буду обязана ежедневно просиживать четыре часа у большого окна, одетая в зеленое платье, и делать вид, что пишу за конторкой, на которой... - она засмеялась, - будет стоять ваза с одной красной розой. Представляете себе эту картину?

Клайв Лоубридж долго молчал.

- Уж не сошел ли он с ума?

- О, нет! Тут кроется какая-то тайна. По словам доктора, в один прекрасный день появится человек и потребует, чтобы ему было передано послание, которое будет храниться в одном из ящиков конторки.

- Он сошел с ума, - заключил Лоубридж. - Вы, Бетти, должны решительно отказаться.

- Не знаю... Возможно, я буду вынуждена...

- Вынуждены?.. Я поговорю с этим старым болваном! Будущая леди Лоубридж не может сидеть в окнах торгашей...

Девушка ласково взяла своего спутника за руку.

- Клайв, у вас есть о чем думать помимо женитьбы. Так не будем же о ней говорить. Кстати, знаете ли вы Паутера?

- Паутера? Как же! Это директор международной конторы объявлений.

- И к тому же он держит на службе самого неприятного молодого человека в Лондоне. Этот молодой человек буквально не отстает от меня. Мне кажется, доктор Лэффин приставил его ко мне для слежки.

- Как его фамилия?

- Хольбрук. Клайв, милый, если представится случай, вздуйте его хорошенько!

- Он уже мертв! - торжественно заявил Клайв, поцеловав девушку в щеку.

Час спустя молодой лорд стоял перед зеркалом, тщательно изучая свой туалет. Он был, несомненно, очень красив. Целый ряд неожиданных обстоятельств превратили его из малоизвестного художника, зарабатывающего на жизнь не слишком оригинальными пейзажами, в носителя громкого имени.

Закончив одеваться, он позвонил лакею.

- Бенсон, вы, если не ошибаюсь, работали в клубе, прежде чем поступили ко мне?

- Так, милорд.

- Тогда вы должны знать всех. Установите мне точно, кто такой мистер Хольбрук из конторы Паутера.

- Слушаюсь, милорд!

- Еще, Бенсон! Мои сигареты испаряются с невероятной быстротой. Закажите сотню сортом похуже.

- Слушаюсь, милорд!

Бенсон видел, как доктор Лэффин во время последнего визита сунул в свой карман целую пачку сигар, но доносить на гостей не входило в его обязанности.

Глава 3