Сыны Всевышнего (СИ)

– Можешь и дальше держать его в счастливом неведении – без разницы, – отмахнулся Радзинский и поднялся. – Вы меня извините, если я вернусь на своё место? Продолжим нашу беседу позже в более подходящей обстановке…

– Конечно! Даже не беспокойтесь, – вежливо заверил Радзинского Роман, насмешливо сверкая глазами ему вслед. Подумать только – и выпил-то немного, а уже так повело – незнакомое прежде возбуждение и беспричинное веселье были явно алкогольного происхождения. Роман без особых усилий мог стряхнуть опьянение в один миг – Руднев давно уже научил его, как – но решил не торопиться и воспользоваться некоторыми выгодами своего нетрезвого состояния.

– А могу я узнать, – развязно подмигивая Вершинину, и таинственно понижая голос, спросил Роман. – Раз уж такой интересный разговор у нас завязался – кто всё это придумал? А?

– Что именно? – аккуратно уточнил Анатолий Иванович, бросая на него цепкий оценивающий взгляд.

– Собрать всех этих людей, – Роман обвёл комнату хмельным, рваным жестом. – Найти, собрать и создать из них такую оригинальную армию, которой под силу творить историю?

– А ты не догадываешься? – хмуро поинтересовался Вершинин и бросил выразительный взор в тот конец стола, откуда недавно явился Радзинский.

Роман проследил за его взглядом и с удивлением остановился вслед за ним – нет, не на мощной фигуре Викентия Сигизмундовича, а на тонком, словно искусным карандашом намеченном силуэте Аверина. Учитель заливисто смеялся, по-детски доверчиво запрокинув голову назад, и Радзинский, небрежно положивший свою тяжёлую руку на спинку аверинского стула, защитным, оберегающим жестом, откровенно и недвусмысленно выглядел в данный момент преданным телохранителем Его сиятельного сероглазого Величества.

– У него ум – как бритва, – с нескрываемым восхищением выдохнул Вершинин. – У него уровень сознания – космический! Радзинский без него, как богатырь на печи, до тридцати лет пролежал. Викентий сам, конечно, фигура масштабная. Он без труда подчинил бы многих, но подчинить и объединить – разные вещи. Понимаешь?

– А Вы не слишком всё упрощаете? – раздражённо поинтересовался Роман. Он сразу невольно провёл параллели между взаимоотношениями внутри тандема старших товарищей и своими неоднозначными отношениями с Бергером.

– Упрощаю, конечно, – легко согласился Анатолий Иванович. – Когда два человека так срослись, настолько вплавились друг в друга – поди разбери, кто из них какую роль играет! Только ведь твоя подмена гораздо опасней и намного дальше от истины, чем моё, по сути, верное утверждение, что Аверин у нас главный. (Ты спросил – я ответил!) Никакой жёсткой организации, как ты обрисовал, у нас нет, и цели такой прямолинейной, как ты сказал, тоже нет. Всё настолько тонко, свободно и непредсказуемо, как сама жизнь. Потому и жизнеспособно – извини за тавтологию…

– Аверин без Радзинского тоже ничего бы не смог, – упрямо возразил Роман.

– Ну, ты недалёк от истины… – начал было Вершинин, но его резко оборвал сидящий напротив Олег Иванович:

– Не говори о том, чего не знаешь! – нахмурился он. – И вообще, прекращай болтать! – Потом серьёзно обратился к Роману, – Неважно, кто всё это «придумал», как ты говоришь. Неважно, «кто более для матери-истории ценен». Важно, какое ты занимаешь во всём этом место – вот что необходимо очень хорошо понимать. Нужно твёрдо знать, когда ты должен поднять свой смычок или, там, в барабан ударить, чтобы весь концерт не испортить. А кто главный – не имеет значения. И поверь, для Аверина в первую очередь…

Роман задумчиво подтянул к себе за тоненькую ножку бокал и разом, не отрываясь, выпил оставшееся в нём вино.

– А то я не понимаю, – пробормотал он, водружая вопреки всем правилам этикета на стол локти и опуская на руки отяжелевшую вдруг голову. У него не было желания спорить. Он уже узнал, что хотел. И это только обострило ощущение пустоты внутри, вызванной отсутствием Бергера – как будто душу вынули. Теперь-то он точно знал, что чувствует Радзинский, когда Аверина нет рядом…

– День добрый! – раздался в этот момент от двери до боли знакомый звонкий голос и сердце Романа радостно дрогнуло. На пороге, раскрасневшийся и окружённый клубами морозного пара, стоял Бергер. А за его спиной – сверкающий белозубой улыбкой Ливанов.

– Шалом алейхем! Сюрпри-и-из…

====== Глава 118. С нами Бог! ======

– Так и сказал? – переспросил Кирилл, отправляя в рот очередную конфету. – Ух, жаль, меня там не было – я бы ему всю физиономию расцарапал!

– Пуся, что ты несёшь? – закрывая лицо руками, счастливо смеялся Роман. Его мечта исполнилась – Бергер был здесь – родной, домашний, бесконечно свой. Только в его присутствии Роман почувствовал себя, наконец, полностью защищённым и смог по-настоящему расслабиться. И конфетам сразу нашлось идеальное применение – как же приятно было наблюдать, с каким удовольствием Кирилл расправляется с ними!