Тадж-Махал

Девушки закружились на аллеи.

– Я хочу, чтобы ты была свидетельницей.

– Раз хочешь, значит буду!

– Да, но свадьба в конце июля, а ты в это время в Москве будешь.

– Значит, я не поеду в Москву.

– Не поедешь?! Точно?!

– Не поеду! Завтра зайду в деканат и откажусь. Пройду практику в Гражданпроекте вместе с тобой. Делов-то!

– Как я рада, Лерка!

Валерия зашла к маме в детский сад, где та работала воспитателем. Её младшая группа, рассыпавшись по участку, нагуливала перед обедом аппетит.

– Ваня, не надо сыпать на Танечку песок. Насыпай песочек в формочку. Молодец.

Тамара Николаевна заметила дочь.

– Лера, хорошо, что зашла. Как экзамен? Сдала?

– Сдала на пять. Ещё один остался.

– Молодец!.. Саша! Маковеев! Что ты делаешь? Спускайся с лестницы!.. Мне надо, чтобы ты, пока не уехала, расписала маленький столик под хохлому. Чёрной краской я его уже выкрасила, сохнет. Ещё кое-какие картинки надо нарисовать. У меня открытый урок скоро… Даша с Машей, куда пошли?! Возвращайтесь обратно!.. Сделаешь?

– Сделаю… Ваня, не надо кидаться песком, ты лучше из него домик построй.

– Я не умею.

– Давай покажу, – Лера присела на край песочницы.

– Успеешь ли ты мне всё сделать до отъезда? Ведь у тебя ещё экзамен впереди.

– Успею… Мам, а я в Москву не еду, дома остаюсь.

– Как не едешь? Ты же хотела поехать, и тебя уже распределили! Что случилось?

– Ольга замуж выходит, просит, чтобы я была свидетельницей. Свадьба в июле.

– О-о! Первая ласточка у вас. Это хорошо. Скоро вы все разлетитесь. Может и к лучшему, что остаешься дома, а то, как ты куда-нибудь уезжаешь, у меня почему-то душа не на месте.

Индия (Начало 17 века)

Шах-Джехан сидел на троне в зале, украшенном цветами. Эмиры и послы из других стран уже собрались. Это не был обычный ежевечерний сбор знати, сегодня султан давал торжественный приём в честь своей третьей жены. Здесь же крутились четыре мальчика-подростка, с интересом рассматривая послов из Франции, Португалии, Англии, Китая и Аравии.

– В честь кого дают приём? – спросил у рядом стоявших послов, недавно прибывший посол Португалии.

– В честь третьей жены Шах-Джехана Мумтаз Махал.

– А в честь первой и второй жены тоже устраивают такие праздники?

– Если вы не хотите накликать гнев султана, о тех жёнах лучше не говорить. Султан дает приёмы только в честь третьей жены. Это его любимая жена.

– А кто эти милые мальчики? – наклонившись к переводчику, тихонько спросил посол.

– Это сыновья Шах-Джехана и Мумтаз Махал. Вон тот, что повыше – Дарий Шеку. Это старший из сыновей, ему уже пошёл тринадцатый год. Второй сын – Султан-Суджа, что означает «храбрый государь», он на год младше Дары.

– Который?

– Тот, что в жёлтом серапе. Третий – Ауренгзеб. Он стоит рядом с Султан-Суджа. Его имя переводится как «украшение трона». Он среди братьев самый набожный, истинный мусульманин. Он хочет свою жизнь посвятить Аллаху. Самый маленький, с игрушечной саблей на боку, – Морад-Бакш.

– Значит, престолонаследник – Дарий? – задумчиво, делая для себя какие-то выводы, произнес посол.

– Пока жив отец, да. Но после смерти отца, править будет тот, кто сумеет остаться в живых.

– Как это понять?

– Четверым принцам нет места под солнцем, должен остаться только один. Их отец убрал с дороги пятерых своих братьев. И теперь он султан. Так будет и с его сыновьями. По-другому здесь нельзя стать султаном. Трон займёт сильнейший, а не тот, кто родился первым.

– Их убьют?

– Не сразу, – ответил подошедший сзади французский посол. – Их отвезут в крепость Гвалиор. Эта крепость находится на вершине скалы, и предназначена только для принцев. Оттуда невозможно убежать. Принцев будут хорошо кормить. Но перед едой будут давать белый отвар. Если принц не захочет пить отвар, ему не дадут еду.

– Почему он не захочет пить отвар?

– Белый отвар, который здесь называют «пульст», это отвар мака. Средство, которое действует на мозг. Постепенно начнётся слабоумие и безразличие к жизни, а через два-три года он умрёт. Но если принц не будет его пить, то умрёт от голода гораздо раньше.

– Несчастные дети!

Затрубили трубы. Все почтительно встали по сторонам просторной залы с многочисленными колоннами. У зала не было стен, и было видно, как к лестнице, ведущей в этот зал, восемь рабов принесли великолепный паланкин украшенный золотом и драгоценными камнями. За этим паланкином рабы поставили более десятка красивых носилок, не столь пышных в отделке, но привлекавших взор удивительной работой мастеров. В них по двое сидели девушки, приближенные к жене императора. Вокруг них сразу появилась охрана их евнухов сераля. Выйдя из своих паланкинов, девушки склонились в почтительном поклоне. Евнухи открыли дверцу главного паланкина. Там на мягком персидском ковре среди подушек сидела Мумтаз Махал.