Тайна булгаковского «Мастера…»

«Мака уже сутки как не говорит совсем, только вскрикивает порой, как они думают, от боли… Люсю он как бы узнаёт, других нет. За всё время он произнёс раз одну какую‑то фразу, не очень осмысленную, потом, часов через 10, повторил её, вероятно, в мозгу продолжается какая‑то работа».

А вот строки из письма Елены Сергеевны Н.А. Булгакову в Париж:

«Люди, друзья, знакомые и незнакомые, приходили без конца. Многие ночевали у нас последнее время — на полу. Мой сын Женичка перестал посещать школу, жил у меня, помогал переносить надвигающийся ужас… сёстры медицинские были безотлучно, доктора следили за каждым изменением. Но всё было напрасно. Силы уходили из него…»

Приехал на один день из Калуги живший там на поселении старый друг Булгакова Н.Н. Лямин. Приехал, рискуя быть арестованным. Приехал, чтобы проститься.

И ещё из воспоминаний Елены Сергеевны:

«Умирая, он шутил с той же силой юмора, остроумия. Рассказывал тархановские истории».

И, наверное, вспоминал строки из своего «Дон Кихота»:

«ДОН КИХОТ. Мне страшно оттого, что я встречаю мой закат совсем пустой, и эту пустоту заполнить нечем…

Вот она!., я не боюсь. Я её предчувствовал и ждал сегодня с утра. И вот она пришла за мной. Я ей рад… я испугался, что останусь в пустоте. Но вот она пришла и заполняет мои пустые латы и обвивает меня в сумерках…

САНЧО. Сеньор Кихано! Не умирайте! Сеньор Дон Кихот! Вы слышите мой голос?.. Почему вы не отвечаете мне?

АНТОНИЯ (вбегает со светильником). Что делать, Сансон? Что делать?

САНЧО. Он не отвечает мне!

САНСОН. Я сделать больше ничего не могу. Он мёртв.

Занавес

Конец».

И самая трагичная запись в дневнике Елены Сергеевны Булгаковой:

«10 марта.

16.39. Миша умер».

С.А. Ермолинский в своих воспоминаниях приводит такую подробность тех дней:

«На следующее утро — а может быть, в тот же день, время сместилось в моей памяти, — позвонил телефон. Подошёл я. Говорили из секретариата Сталина. Голос спросил:

— Правда ли, что умер товарищ Булгаков?

— Да, он умер.

Трубку молча положили».

В «Мастере и Маргарите» есть эпизод, в котором Афраний сообщает Понтию Пилату о смерти Иуды из Кариафа. Кстати, обратим внимание ещё на одно удивительное совпадение — АФ раний и А. Ф адеев. Конечно же, это случайность, но какая пророчески знаменательная.

«Прокуратор вздрогнул…

— Но вы наверно знаете, что он убит?

— Я, прокуратор, пятнадцать лет на работе в Иудее… Мне не обязательно видеть труп для того, чтобы сказать, что человек убит, и вот я вам докладываю, что тот, кого именовали Иуда из города Кариафа, несколько часов тому назад зарезан

».

Через какое‑то время Понтий Пилат сообщал об убийстве Иуды сподвижнику Иешуа Га‑Ноцри, Левию Матвею:

«— Кто это сделал? — шёпотом повторил Левий.

Пилат ответил ему:

— Это сделал я».

Этими словами Булгаков как бы называл и своего убийцу — Сталина.

Вспоминается ещё фрагмент из «Дон Кихота»:

«ГЕРЦОГ. Но всё же не могу не пожалеть о том, что похождения Кихано прекратились. Они были забавны, и… развлекали людей».

Булгаков предчувствовал многое. И значительную часть этих предчувствий передал нам через свой закатный роман «Мастер и Маргарита».