Тайна Черного моря

Провайдер Петя нерешительно топтался на месте, роясь взглядом в дебрях темного гардероба. Лицо белое — то ли от страха, то ли от толстого слоя пудры из Марининой пудреницы (чтобы загримировать синяки). Сор-ратнички, блин . Артем вспомнил, с какими заботой и вниманием Маринка пудрила прыщавую рожу провайдера, даже кончик языка высунула от старания, и гнев вернул его в правильную колею играемой роли.

Он резко протянул приказ Трофимовой. Та вдумчиво изучила «липу», хотя могла бы особо не стараться: документ был состряпан — не подкопаешься. Потом медленно вернула его Артему и несколько мгновений пристально рассматривала гостей. Молча. Не шевелясь.

Пауза затягивалась. Алена Максимовна муссировала версии. Самыми подозрительными являлись занюханная джинсуха и неумело заретушированные гематомы Петра Петровича. Поверить, что этот патлатый гопник — медик, можно было только, если услышать, что паренек недавно вернулся с передовой.

Милиционер скучающе смотрел в окно, где изнывала от жары природа. Ему хотелось в Озерки — загорать и купаться.

Артем мысленно радовался, что не прихватил на спектакль никакого оружия. В случае провала критики будут интерпретировать пьесу как мелкое хулиганство, не более.

Марине стало совсем неуютно. То есть до такой степени, что неосознанно она ногтями вцепилась в Петино запястье.

Петя боли не почувствовал: ему тоже стало не по себе. Взгляд бесцветных, водянистых глаз этой высокой, сухопарой женщины, в неприятно белом, безукоризненно отутюженном халате и с выбившимися из-под накрахмаленного чепчика жиденькими завитушками крашеных волос, не выражал ни подозрительности, ни враждебности — вообще ничего не выражал, лишь холодный интерес... и именно это пугало больше всего.

«Да ведь она старая дева!» — с проблеском мстительной радости догадалась Марина, но радость была недолгой.

Медсестра наконец пошевелилась — как выворачиваемые суставы, хрустнули складки ее халата — и произнесла:

— Разрешите вас на минутку, товарищ подполковник.

По тому, с каким нажимом было произнесено «товарищ подполковник», Марина поняла, что Трофимова не верит ни единому слову Артема. Сердечко беглянки затрепыхалось в ледяных оковах страха. Почему же Петр молчит? В душу Марине закрался червячок недоверия к даровитому программисту.

Тем временем медсестра и Артем о чем-то тихо беседовали позади стеклянной будки милиционера, возле столика с местным и городскими телефонами. И беседу эту можно было назвать какой угодно, только не дружеской: Трофимова что-то сказала лжеподполковнику, лжеподполковник недоуменно ответил; она взялась за трубку городского телефона, быстро, по памяти нащелкала номер и, ожидая ответа, повернулась к собеседнику. После чего бросила еще несколько фраз, от которых Артем переменился в лице.

Что-то не так, поняла Марина. Что-то не то происходит.

Мысли девушки заметались, как подопытные мышки, завидевшие человека в белом халате. Куда она звонит? В милицию? Неужели кто-то предупредил больницу, что новый зав не тот, за кого себя выдает? Почему Петр молчит?

Она боялась взглянуть на друга-провайдера, чтобы не выдать охватившее ее смятение: краем глаза медсестра следила за спутниками Артема. Киевлянке до мурашек под языком хотелось сейчас принять успокоительное. Но успокоительного не было. Не было, хоть ты плачь: Артем выбросил все таблетки. Дура, дура, и зачем я только с ним связалась...

— Я хочу знать, товарищ подполковник, — со спокойствием арктических пустынь сказала старшая медсестра Артему, — что тут происходит. И если вы не сможете правдоподобно ответить мне на мой вопрос, я буду вынуждена вызвать милицию.

Артем попытался улыбнуться. Лицевые мышцы норовили забастовать.

— А в чем, собственно говоря, дело?

— Значит, не можете, — недобро прищурила Трофимова прозрачные, как химическое стекло, глаза. — Или не хотите. Хорошо. Ладно. Я не знаю, кто из вас врет, но кто-то врет несомненно. Сейчас я позвоню в Горздрав и все выясню.

Она снова сняла трубку городского телефона, набрала номер, прижала трубку к уху. Повернулась к Артему. Волна камфорного запаха густым налетом осела на трахеях обманщика.

— Хотите знать, в чем дело? Я вам расскажу. За два часа до вас приходил один человек. И тоже отрекомендовался новым заведующим хирургическим отделением. Тоже имел при себе приказ и все необходимые документы. Подпись, печать. Как положено. Те же самые, что характерно. Только вот помощников у него не было... Что скажете?

Выдох застрял внутри легких. Артем несколько секунд молчал. Пол медленно вращался у него под ногами.

Да, это был удар. Но кем нанесенный и куда нацеленный? Подстава? Чья? Совпадение? Не бывает. Медсестра врет? Зачем?

Артем не пытался скрыть свое изумление — во-первых, все равно не получилось бы, а во-вторых, по легенде ему, подполковнику Шляпникову, положено изумиться. Нет, баба вроде не лжет. Хотя — кто их, баб, разберет...

— Не понял вас, лейтенант, — сухо сказал он. Сухость далась легко, потому что все слюнные железы забастовали тоже. — То есть получается, теперь тут у вас два заведующих?