Тайна древнего кургана

«Не повезло Евгению Станиславовичу, но это с каждым может случиться. А вы, Аркаша, сможете вести дела не хуже. Я дам деньги на открытие антикварного салона, это перспективное направление, есть серьезные заказчики, в том числе зарубежные. Владеть будем сообща, в текущие дела вмешиваться не стану, половина ежегодной прибыли — моя. Устраивают такие условия?»

Лонской согласился и не пожалел. Своей семьи у него никогда не было, после смерти родителей жил один в одноэтажном доме на набережной. Торговля предметами старины уже в первые месяцы стала приносить доход, на Аркадия Евгеньевича начали тайно выходить «черные археологи», он несколько раз ездил в Москву и познакомился с отечественными и иностранными коллекционерами, готовыми хорошо платить за предметы старины, в том числе добываемые нелегально. Коллекционеры старинных вещей, с которыми ранее Лонской никогда не сталкивался, оказались людьми необычными, со своими причудами и странностями. Аркадий Евгеньевич узнал об этом сообществе много интересного. Давным-давно, вскоре после войны 1812 года, с разрешения генерал-губернатора Растопчина начали раз в неделю, в воскресенье, торговать на Сухаревской площади награбленным во время французской оккупации города и после ухода французов. С годами Сухаревка превратилась в главный вещевой рынок Москвы — самыми престижными стали палатки букинистов и антикваров, называемых в народе старьевщиками. Что здесь только не продавалось: старинные монеты, кавказские кинжалы и французский фарфор, картины, выдаваемые за подлинники Рафаэля и Тициана, мраморные древнегреческие статуэтки, медные канделябры и часы времен Петра I, средневековые фолианты в кожаных переплетах, редкостные рубли чеканки XVII века…

Разорялись и чахли дворянские гнезда, по барским усадьбам ездили опытные и коварные скупщики, сбивали цены, обманывали необразованных наследников древних бояр и екатерининских вельмож, потомков некогда знаменитых фамилий. Потом все это предлагалось на Сухаревке в разы дороже, включая откровенные подделки. И находилиcь, находились желающие приобрести подчас весьма сомнительные ценности. На смену беднеющему дворянству приходило богатеющее купечество, представителям которого хотелось выглядеть людьми культурными, знающими толк в искусстве…

Аркадий Евгеньевич быстро пришел к выводу, что нечто похожее происходит и сейчас. Тишинский блошиный рынок ничем не уступал аналогичным торговым центрам европейских столиц, выглядел он гораздо респектабельнее былой «толкучки» на Сухаревке.

Но у салона в Южнограде было особое преимущество. Вокруг раскинулись степи с многовековой историей. Кто только не проходил по ковыльной земле — скифы, хазары, половцы, печенеги… Поблизости проходила граница цивилизаций эллинов и кочевников, древние греки построили город Танаис, развалины которого посещают сегодня туристы. Средневековый Азак, нынешний Азов, был в XIV веке одним из крупнейших центров Золотой Орды, через него проходил знаменитый Великий шелковый путь, шла торговля со странами Средиземноморья. Тут же по разрешению хана создали крепость-факторию вездесущие генуэзцы, в Азаке торговали товарами и рабами, чеканили монеты, развивали ремесла. И все артефакты давних времен оседали вглубь, покоились под слоем земли и извлекались на поверхность. Часто — нелегально. И строить мосты между черными археологами и коллекционерами было делом весьма и весьма прибыльным…

Лонской приоделся, завел молодую любовницу, стал обедать и ужинать в дорогих ресторанах, отремонтировал родительский дом. На встречи с продавцами антиквариата сомнительного происхождения он приезжал в сопровождении молчаливого смуглого парня из личной охраны Колесникова, бывшего кикбоксера Вадима Дьяконова. Аркадий Евгеньевич, приглашая на работу Георгия Горецкого, сначала решил не привлекать парня к такого рода делам. Но это был лишь вопрос времени. И вот время настало.

На следующий день после прибытия в Южноград господина Карла Петерсена, Лонской позвонил Дьяконову и попросил подъехать к деловому центру «Запад-Плаза» к семи часам вечера.

— Надо будет сгонять за город, Вадик, сам знаешь, куда. Пора ставить точку, сроки поджимают.

Потом директор салона вызвал Горецкого. Гоша вошел в небольшой кабинет шефа в хорошем настроении, которое быстро изменилось после слов Лонского:

— Сегодня вечером сопроводишь меня в одно интересное место. Пора приобщаться к теневой стороне нашего бизнеса.

Гоша побледнел, нечто похожее он давно ожидал, но спросил на всякий случай:

— А это обязательно?

— А как же, — ухмыльнулся Аркадий Евгеньевич. — Да ты не дрейфь, все шито-крыто, ничего страшного не произойдет. Просто поучаствуешь в одном важном разговоре — и все.

Горецкий кивнул и понуро покинул резиденцию Лонского.