Тайна греческого гроба

— Таким образом, становится очевидно, что у машинки «Ремингтон», на которой, как я сказал ранее, печаталось второе письмо с шантажом, был какой-то странный символ над тройкой, где следовало быть привычным знаку «номер». — Он показал на знак № на доске. — Также ясно, что этот значок «петелька на изогнутой линии» — это просто нижняя часть другого символа. Какая у него могла быть верхняя часть? Каков общий вид этого символа? — Он спокойно выпрямился. — Подумайте об этом минуту. Посмотрите на значок, который я нарисовал мелом над цифрой 3

Он подождал. Аудитория напряженно вглядывалась в доску. Но никто не ответил.

— А ведь это имеет решающее значение, — наконец произнес Эллери. — Я изумлен, что никто из вас — и даже репортеры — не понял, что это за символ. Заявляю абсолютно твердо, и пусть кто-либо попробует опровергнуть мое утверждение — я заявляю, что эта петелька с хвостиком может быть нижней частью лишь одного символа, который встречается на клавиатурах. Этот знак напоминает рукописную заглавную букву «L», пересеченную посредине горизонтальной чертой... Иначе говоря, это символ английского фунта стерлингов!

Слушатели по достоинству оценили этот пассаж, и по комнате пронесся шепот одобрения.

— Что же, очень хорошо. Нам нужно лишь найти машинку «Ремингтон» — американскую, конечно, — в которой на верхнем регистре клавиши с тройкой стоит символ английского фунта. Прикиньте вероятность, чтобы у американского «ремингтона» оказался такой несвойственный для американских пишущих машинок знак — и именно на этой конкретной клавише, — я думаю, получится один шанс на миллион. Иначе говоря, если бы мы смогли найти пишущую машинку с символом фунта на тройке, я имел бы право — математически и логически — утверждать, что именно на этой машинке печаталось второе письмо шантажиста.

Эллери повел рукой:

— Это предварительное объяснение существенно для понимания последующего. Прошу особенного внимания. Разговаривая с Джеймсом Ноксом еще в тот период, когда Слоун считался самоубийцей, до появления первого вымогательского письма, я узнал, что у Нокса новая пишущая машинка, причем одна клавиша на ней заменена. Я услышал это случайно. Нокс давал указание мисс Джоан Бретт оформить оплату счета за новую машинку и предупредил, чтобы не забыла включить в счет стоимость замены одной клавиши. Примерно тоже я узнал от мисс Бретт. Что эта машинка марки «Ремингтон» — она особо это упомянула; мне стало известно также, что это единственная пишущая машинка в доме, а старую мистер Нокс в моем присутствии распорядился отправить в благотворительный фонд. По моей просьбе мисс Бретт начала печатать записку с перечнем номеров банкнотов, но скоро остановилась, выдернула лист и воскликнула: «Мне приходится писать слово «номер»!» Ударение, разумеется, мое. И хотя в тот момент для меня это ничего не значило, тем не менее я так понял, что у Ноксова «ремингтона» — единственной машинки в доме — отсутствует символ «номер» — иначе зачем бы мисс Бретт печатать слово «номер»? — и что одна клавиша на этой машинке заменена. Ну и поскольку в новой машинке была заменена одна клавиша и недоставало знака номера, который обычно находится на одной клавише с тройкой, следовательно, была заменена именно клавиша со знаком номера наверху и цифрой 3 внизу! Элементарная логика. Итак, мне требовалось установить еще лишь один факт, и моя аргументация была бы завершена. Если бы на замененной клавише я обнаружил знак английского фунта над цифрой 3, там, где должен быть знак «номер», тогда я имел бы право с полным основанием сказать, что эта машинка «Ремингтон» могла быть использована для подготовки второго письма с шантажом. То есть после получения второго письма мне оставалось лишь взглянуть на клавиатуру машинки. Да, этот символ там был. Фактически окружной прокурор Сэмпсон, помощник окружного прокурора Пеппер и инспектор Квин вспомнят, что если бы они знали, что нужно искать, то увидели бы этот символ, даже не глядя на саму пишущую машинку. Ведь инспектор Квин передавал в Скотланд-Ярд из кабинета Нокса телеграмму, в которой упоминалась сумма «сто пятьдесят тысяч фунтов», и когда мисс Бретт перепечатала написанную карандашом телеграмму инспектора — слушайте! — она употребила не слово «фунты», а символ — рукописную заглавную букву «L», перечеркнутую горизонтально! Даже если бы я никогда не видел саму машинку, один лишь тот факт, что мисс Бретт смогла напечатать знак фунта, в совокупности с другими, известными мне фактами неизбежно привел бы меня к выводу... Доказательство, математически безупречное, как и любое другое доказательство, полученное путем логического вывода, лежало прямо передо мной: машинка, на которой печаталось второе письмо с шантажом, принадлежит мистеру Джеймсу Дж. Ноксу.