Тайна Каменного Принца

— Скажи господину, что Циньнян пришёл вернуть долг, — шепчет слуге мой «благодетель», пока я осматриваюсь, — твой нрав настолько хорош, дитя! Ты покорная и не задаёшь много вопросов. Тебя ждёт отличное будущее! — слышу его слова себе в спину.

Медленно разворачиваюсь, окидывая внимательным взглядом этот образец «добродетели».

И от взгляда моего Циньнян заметно напрягается, словно уменьшаясь в размерах.

— Благодарю за столь добрые слова. Моё будущее видится мне и впрямь — светлым и счастливым. И всё твоими молитвами, — произношу серьёзным голосом.

— Дитя… — мгновенно стушевавшись, Циньнян начал бегать глазами из стороны в сторону, — Многие пожелали бы твоей участи, поверь мне…

— В этом я не сомневаюсь, — растягиваю на губах прохладную улыбку.

— Циньнян! — властный женский голос вынуждает местного «ловкача» едва не подпрыгнуть и тут же развернуться к статной даме в возрасте.

В её руках была курительная трубка, её седые волосы были собраны в строгий пучок, но одежды этой женщины были столь изысканы, что, если бы я не видела её своими глазами здесь, в борделе, то решила бы, что передо мной земная императрица.

А у этой смертный тут неплохой доход…

— Хозяйка! Я знаю, что подвёл тебя, и что скрывался от тебя так долго, — начинает причитать Циньнян, — но я, наконец, нашёл тот алмаз, что сможет покрыть мой долг перед братством и смягчить твоё сердце! Взгляни на эту девушку! Разве не стоит её лицо моей жизни?

— Привёл деревенскую девчонку и решил, что искупил долг кровью? — бросает ему дама, смерив меня цепким взглядом.

— Смилуйся, хозяйка! Её лицо бесценно! Где ты ещё найдёшь другую такую? А если и того не хватит, прими те дары, что я принёс тебе, — раскрывая перед той мой мешок, лебезит торгаш.

Молча наблюдаю за этим представлением.

Вообще никак не комментирую.

Но стоит Циньняну взглянуть на меня, как его лицо бледнеет…

— Пара побрякушек и безграмотная девка со смазливым личиком, — резюмирует хозяйка борделя… и очевидно — какого-то тайного братства, собирающего кровавые долги, — твоё прозвище — явное преувеличение! Никакой ты не «Ловкач». Убожество, севшее нам на плечи. Уйди с глаз долой!

— Мой долг… он теперь уплачен?.. — сгибаясь в поклонах едва не до пола, пятится тот к выходу.

— Ты всё ещё здесь? — сверкнув взглядом, хозяйка дожидается, когда Циньнян скроется за дверью, и разворачивается ко мне, — Твоё лицо даровано нам небесами. Твоя жизнь будет счастливой и наполненной богатством и роскошью, — словно мантру, повторяет она слова того падшего человека.

— Что это за место? — спокойно спрашиваю.

— Лучший бордель столицы, — разворачиваясь спиной и начиная идти вперёд, отвечает женщина, — а ты… — обернувшись на меня, произносит, — станешь самой яркой звездой на местном небосводе. Как тебя зовут? — отворачиваясь и поднимаясь по лестнице, бросает мне она.

— Айю, — отвечаю ровно.

Женщина мгновенно останавливается и всматривается в мои глаза.

— Ты очень умна, — наконец, выносит вердикт и идёт к одной из дверей широкого коридора, — эта комната будет твоей. Здесь ты будешь есть, спать, обучаться и впоследствии — принимать гостей, — она открывает дверь и пропускает меня внутрь роскошного будуара, — а теперь ответь мне, что ты знаешь о Великой Мученице?

— Вы хотите, чтобы я притворялась ей, принимая гостей вашего заведения? — проходя внутрь и оглядывая помещение, уточняю без какого-либо любопытства.

Просто по факту.

— Думаю, ты и так всё поняла, — отзывается хозяйка борделя, — ты не выглядишь ни глупой, ни напуганной.

— Кому я должна буду прислуживать? — продолжаю расспрос, как ни в чём не бывало, чем заметно изумляю властную женщину, пусть та и старалась скрыть свои чувства.

— Это тебе будут прислуживать. Тебе будут молиться. Кому в здравом уме придёт в голову осквернить тело той, что носит лицо Великой Мученицы? — спрашивает она холодным голосом.

Выходит, они оба не врали, говоря о моем безбедном будущем…

И всё-таки, я не была наивна.

— Мы обе прекрасно знаем, что человеческие фантазии порочны. И если сотня ваших посетителей будет вести себя пристойно, то найдётся сто первый гость, что захочет возлежать с Великой Мученицей, — протягиваю равнодушно.

— Я не стану врать. Наше заведение посещают люди, чьи желания я не всегда могу контролировать. Но за каждый такой визит ты будешь получать в десять раз больше. И, поверь, никто из них не осмелится нанести тебе увечье.

— Итак, меня будут насиловать, но бить не будут… Не боитесь разгневать небеса? — склонив голову, уточняю у хозяйки борделя.

Несколько секунд та молчит, а затем прищуривается и спрашивает негромко:

— Кто ты?

— Я уже говорила. Моё имя — Айю.

— Говори правду!

— Я — Высшая Богиня, — отвечаю честно, внимательно наблюдая за её взглядом.

— Я могу и наказать тебя! — предупреждает женщина, начиная гневаться.

— Лучше расскажите мне о Бездушном Императоре и Великой Мученице Айю, — предлагаю, мягко усаживаясь в удобное кресло, обитое бархатом.

— Наконец-то разумная мысль, — решив не терять при мне лицо, протягивает хозяйка борделя; затем усаживается напротив, — А ты не так глупа…