Тайна леди Одли

Поэтому, когда Алисия сказала «нет», или, скорее, произнесла маленькую речь об уважении и почтении, которой хорошо воспитанные барышни заменяют противное односложное слово, сэр Гарри Тауэрс почувствовал, что здание будущего, которое он так самодовольно воздвигал, в одночасье рухнуло и от него осталась лишь груда руин.

Сэр Майкл с чувством пожал ему руку, перед тем как молодой человек сел на лошадь.

– Мне очень жаль, Тауэрс, – произнес он с огорчением. – Вы хороший человек и стали бы прекрасным мужем моей дочери, но вы знаете, что есть кузен, и я думаю, что…

– Не говорите ничего, сэр Майкл, – решительно прервал его молодой охотник за лисами. – Я могу пережить все, только не это. Человек, чья рука на уздечке весит полтонны (он чуть не разорвал рот Кавалеру, сэр, в тот день, когда вы позволили ему сесть на эту лошадь); человек, который подвертывает свои воротнички и ест хлеб с мармеладом! Нет, нет, сэр Майкл, это странный мир, но я не могу думать так о мисс Одли. Должно быть, есть еще кто-то, сэр, это не может быть кузен.

Сэр Майкл покачал головой, глядя, как отвергнутый поклонник уезжает прочь.

– Не знаю, что и думать, – прошептал он. – Боб – хороший парень, могло бы быть и хуже; но он колеблется, как будто она ему безразлична. Тут есть какая-то загадка – да, загадка!

Старый баронет произнес это задумчивым тоном. Тени ранних зимних сумерек, сгустившиеся под низким дубовым потолком холла, и причудливый изгиб дверной арки мрачно нависли над его красивой головой; но светоч его клонящейся к закату жизни, его прекрасная и любимая молодая жена была рядом с ним, и он не замечал теней, пока она была с ним.

Она вприпрыжку бежала к нему навстречу через холл и, встряхнув своими золотыми локонами, спрятала свою голову на груди мужа.

– Итак, последний гость уехал, дорогой, и мы наконец одни, – сказала Люси. – Разве это не чудесно?

– Да, любимая, – с обожанием ответил баронет, гладя ее волосы.

– За исключением мистера Роберта Одли. Как долго твой племянник собирается оставаться здесь?

– Так долго, как пожелает, моя крошка, он здесь всегда желанный гость, – ответил баронет, и затем, как бы напоминая себе, нежно добавил: – Но только пока его визит приятен тебе, пока его ленивые привычки, курение или его собаки не раздражают тебя.

Леди Одли надула свои розовые губки и потупилась с задумчивым видом.

– Нет, не то, – нерешительно начала она. – Мистер Одли очень приятный молодой человек и весьма достойный, но, знаете ли, сэр Майкл, я все-таки слишком молодая тетушка для такого племянника и…

– И что, Люси? – резко спросил баронет.

– Бедная Алисия ревниво относится к любым знакам внимания ко мне со стороны мистера Одли, и… и… я думаю, для ее блага будет лучше, если ваш племянник сократит свое пребывание у нас.

– Он уедет сегодня же вечером, Люси! – воскликнул сэр Майкл. – Я был слеп, с моей стороны было очень неразумно не подумать об этом раньше. Моя любимая девочка, едва ли было справедливо по отношению к Бобу подвергать бедного парня искушению твоими чарами. Я всегда знал его как хорошего, честного парня, но… но… он уедет сегодня вечером.

– Но прошу вас не быть слишком резким с ним! Вы не будете грубы?

– Грубым? Нет, Люси. Я оставил его в липовой аллее. Пойду скажу ему, что он должен покинуть дом через час.

Итак, в той самой аллее, под мрачной тенью которой стоял Джордж Толбойс в тот вечер, когда разразилась гроза, накануне своего исчезновения, сэр Майкл Одли сказал своему племяннику, что Корт не является больше его домом, и что госпожа слишком молода и прекрасна, чтобы принимать знаки внимания со стороны красивого двадцативосьмилетнего племянника.

Роберт лишь пожал плечами и высоко поднял свои густые черные брови, когда сэр Майкл деликатно намекнул ему на это.

– Я действительно был внимателен к госпоже, – пояснил он. – Она интересует меня, вызывает у меня глубокий и странный интерес. – А затем изменившимся голосом, с несвойственным ему чувством, он повернулся к баронету и, схватив его за руку, воскликнул: – Боже сохрани, мой дорогой дядя, если я когда-либо заставлю волноваться такое благородное сердце, как ваше! Не дай бог, чтобы хоть малейшая тень бесчестья упала на вашу достойную голову – я буду последний человек, который сделает это!

Молодой человек произнес эти слова задыхаясь и бессвязно, прерывистым голосом, какого раньше сэр Майкл никогда не замечал у него, и затем, отвернувшись, разрыдался.

Он покинул Корт той же ночью, но далеко не уехал. Вместо того, чтобы сесть в вечерний поезд, следующий в Лондон, он сразу же направился к небольшой деревушке Маунт-Стэннинг, и войдя в гостиную, спросил Фебу Маркс, может ли она предоставить ему комнату.

Глава 17. В гостинице «Касл»

Маленькая гостиная, куда Феба Маркс провела племянника баронета, располагалась на первом этаже и была отделена от приемной, которую занимали владелец таверны и его жена, лишь тонкой перегородкой, состоящей из реек и штукатурки.