Тайна лесного дома

Ему крупно повезло, что он наткнулся на эту информацию. Теперь он самолично отправится на Рождественский холм, обнаружит награбленное и хорошенько утрет нос мальчишке Фредерику. То-то паршивец будет раздосадован, когда все раскроет он, Гун! И уж на благодарность инспектора Дженкса можно будет рассчитывать с полным основанием!

Он снова перечитал посвященный ему "стишок", и гнев его вспыхнул с новой силой. "Неблагодарный мальчишка! Ну ничего, он меня еще попомнит. Где моя трость?"

Эрн услышал, как дядя сходил вниз, потом поднялся, открыл дверь в его комнату и щелкнул выключателем. Зажегся свет, и Эрн, словно в кошмарном сне, увидел в дядиной руке трость.

- Эрн, - печально произнес мистер Гун, - мне очень неприятно так поступать, но ты меня вынуждаешь... Я прочел твой стишок обо мне. Это гнусно, просто гнусно!

Эрн был напуган и ошеломлен.

- Какой стишок, дядя? Я о вас стишков не писал.

- Вранье только ухудшит твое положение.

Мистер Гун открыл записную книжку и сунул ее под нос Эрну. К своему ужасу, тот увидел написанный его собственным почерком "стишок", озаглавленный: "Моему дорогому дяде". Эрн прочитал его и почувствовал слабость в коленях.

- Дядя, это не я написал. У меня бы таланта не хватило! Это слишком хорошо!

- Что значит "слишком хорошо"?! Это гнусный стишок! И как ты смеешь заявлять мне, что не ты его не написал, когда тут твой почерк! Может, ты и это намерен отрицать?

Эрн еще раз посмотрел в записную книжку.

- Почерк мой, - вынужден был признать он слабым голосом. - Не понимаю, ничего не понимаю... Дядя клянусь, я не помню, чтобы я его написал. Я не могу так хорошо написать - очень хотел бы, да не могу!

- Это еще не все, Эрн, - сказал мистер Гун, угрожающе поигрывая тростью. - Я и вторую твою записную книжку прочел. Где у тебя написано насчет ограбления и спрятанных на старой мельнице ценностях... Ты мне ничего об этом не говорил. Ни слова! Ты скверный мальчишка - а скверных мальчишек наказывают. Вытяни перед собой правую руку ладонью вверх!

Плача, бедный Эрн вытянул руку, чтобы не получить удара по какому-нибудь более чувствительному месту. Трость со свистом рассекла воздух.

- Это тебе за стишки! А это - за то, что ничего мне не сказал об ограблении!

Эрн взвыл и спрятал руку под мышку. Мистер Гун мрачно предупредил:

- Ни на какие поиски награбленного ты не пойдешь. На ночь я тебя запру, ясно? Посиди и подумай о том, что случается со скверными мальчишками, которые пишут гнусные стишки и скрывают от дяди важные сведения!

С этими словами мистер Гун выключил свет, вышел и запер дверь на ключ. Эрн совсем пал духом. Все кончено - никакого ночного похода на старую мельницу! Вдруг ему пришла в голову ужасная мысль: а что, если дядя сам туда, пойдет? Плача горючими слезами, бедный Эрн уткнулся в подушку. Все было плохо: рука сильно болела, дверь комнаты заперта, надежды рухнули. Он услышал, как дядя шумно одевается в соседней комнате и спускается вниз. Все ясно: идет на Рождественский холм! Когда он обнаружит награбленное, планы Фатти будут безнадежно спутаны. И все из-за него, Эрна Гуна - из-за его глупости. Он почувствовал себя маленьким и несчастным.

Потом Эрн вспомнил о "стишках", встал и включил свет. Его записная книжка для "паезии" валялась на стуле, куда ее бросил дядя. Эрн схватил ее. Ага, вот "Моему дорогому дяде"...

Он перечитал "стишок" шесть раз подряд и пришел к выводу, что это написано очень талантливо. Странно: почерк точно его, но когда же он это написал? "Наверное, во сне, - решил Эрн. - С гениями такое случается. Должно быть, вчера ночью сочинил, потом встал с кровати, как лунатик, и все записал. Надо же - какой отличный стишок! Во здорово! Это даже лучше стишков Фатти. Может, я все-таки гений".

Он опять улегся в кровать и положил записную книжку под подушку, повторяя про себя "стишок" о дяде. Жалко, что он его не закончил. Интересно, почему? И почему он ничегошеньки не помнит? Видно, во время сна мозги у него работают лучше...

Эрн даже забыл о своей руке. Да и мысль о дяде, находящем награбленное, уже не так его угнетала. Он был очень горд тем, что создал такое первоклассное произведение.

Все повторяя про себя "стишок", согревшись под одеялом, Эрн потихоньку погрузился в сон.

Мистеру Гуну было совсем не так тепло и уютно, пока он взбирался на Рождественский холм искать несуществующие драгоценности!

НЕЛЕГКАЯ НОЧЬ ДЛЯ МИСТЕРА ГУНА

С кряхтеньем взбираясь на продуваемый холодным ветром холм, вглядываясь в темноту, которую в любую секунду могли озарить таинственные огни, мистер Гун от всей души надеялся, что на этот раз коров, кур и кошек он не встретит.

И действительно, ни мычания, ни кудахтанья, ни мяуканья он не услышал. Ночь была на редкость тихая. Таинственные огни не вспыхивали. Единственным источником света была луна, а единственными звуками - поскрипывание замерзшей земли под огромными ботинками мистера Гуна.