Тайна оберега

Болеслав активно участвовал в разговоре и был сама любезность. Молодой человек, рассказывая забавные случаи из жизни, много шутил, осыпал дам изысканными комплиментами, но чаще, чем следовало бы, поглядывал на Таяну. Божена же, наоборот, особого участия в беседе не принимала и, всё плотнее сжимая губы, казалась недовольной. После трапезы гости не стали засиживаться за столом, а отправились отдыхать: завтра всех ожидал длинный день.

Над городом опустилась ночь, и дом успела окутать усталая тишина, когда, уложив боярышню спать, Таяна вернулась в свою комнатку. Она уже собиралась забраться в уютную постель, как чьи-то шаги, загромыхав по коридору, перекрыли гул негромких голосов. Непроизвольно девушка настороженно прислушалась. Мужчины говорили на польском и, по-видимому, не беспокоились о том, что их кто-то может услышать.

– Я тебя зачем в Москве оставил? Ты должен был найти богатенькую невесту. Сам знаешь, наши дела совсем плохи. А вместо этого ты укатил в Одинцово к своему дружку, – узнала голос пана Залевского Таяна.

– Так за тем и поехал. Гость наш, боярин Григорьев, богатое приданое за единственную дочь даёт, – пробурчал Болеслав. – Вот и рассчитывал к девке и к папаше поближе оказаться.

– А какого чёрта тогда ты с боярской холопки глаз не сводишь?

– Была бы холопка, боярин бы её за один стол с собой не посадил, – резонно предположил Болеслав. – Может, бедная родственница? Они с Ольгой всё время вместе. Без неё боярышня и шага не делает.

– Кто их знает, этих русских…Эти дикари и с рабами могут запросто якшаться, – задумался Якуб.

Мужчины удалились, и дальнейший разговор Таяна не слышала, но что-то поганое закопошилось в душе, а в сердце закралось дурное предчувствие. Девушка вернулась в кровать, но странный разговор продолжал вертеться в голове смутными мрачными образами, и лишь силой заставив себя не думать о пустом, она, наконец, уснула.

Между тем хозяева зашли в кабинет. Прикрыв за собой дверь, Якуб направился к стоящему на столе графину и, плеснув в бокалы себе и сыну вина, уселся напротив Болеслава.

– Но ты молодец, раз русского к нам в дом пригласил. Так будет проще его обхаживать, – продолжил начатый разговор пан. – Пока официально о помолвке не объявлено, есть шанс осуществить наши планы.

– Да я всю дорогу возле него вился, – признался Болеслав. – Вроде раздобрился боярин. Вот только, – вдруг засомневался он, – даже не знаю, как и быть. К дочке Григорьева Данила уже посватался, – нахмурился молодой человек. – А мы вроде с ним как товарищи.

– И что из того? – презрительно поджав губы, фыркнул Якуб. – Дружбу надо использовать ради собственного блага. А если выгоды нет, на что она нужна? Чтобы завтра же начал ухаживать за боярской девкой. Перед тобой ещё ни одна баба не могла устоять, – самодовольно оскалился отец. – А холопку дворовую возьмешь себе перины взбивать. Там, глядишь, и её саму взобьёшь, – пошло хохотнул пан.

– Хорошо, – нехотя ответил Болеслав. – Только, думаю, ты меня переоцениваешь, отец. Ольга в Данилу влюблена.

– Мне что, учить тебя надо, как девку соблазнить? – иронично хмыкнул Якуб, и сын только кисло скривился.

Обсудив все дела, оба Залевских вскоре тоже отправились на покой.

Новый день встретил людей ярким солнцем и предпраздничной суетой. Собираясь на свадьбу, девушки, оживлённо болтая, торопливо наряжались, и случайно подслушанный разговор вылетел у Таяны из головы. После священного обряда венчания гостей пригласили на торжественный пир. Столы ломились от яств, напитки лились рекой, беспрерывно звучали заздравные речи и тосты, скоморохи веселили публику трюками, а музыканты радовали слух гостей. Свадьба удалась на славу.

Болеслав старательно спаивал Данилу, и непривычный к пьянке парень, быстро захмелев, свалился прямо под стол. Смущённые неприглядным видом сына родители увели отпрыска с глаз долой отсыпаться. Избавившись от соперника, Болеслав взялся обхаживать Оленьку. Девушка застенчиво сторонилась прилипчивого поляка, но он украдкой плеснул «горячего вина³³» в бокал боярышни, и она, несколько захмелев, уже более благосклонно слушала болтовню ухажёра.

Заметив вьющегося возле подруги Болеслава, Таяна вспомнила о ночном разговоре и потянула подругу за рукав.

– Пойдем-ка, Оленька, подышим свежим воздухом, – предложила она, и не успела боярышня ответить, как Таяна утащила её за собой.

Оказавшись на крыльце, девушка выпалила всё, что слышала накануне.

– Не знаю, не нравится мне всё это, – нахмурившись, закончила она рассказ.

– О чём ты, глупая? Они друзья с Данилой! – не понимала волнения подруги боярышня.

– Всё же будь с этим поляком поосторожней, – посоветовала Таяна.

Послушавшись совета подруги, Оленька сторонилась Болислава и подсела поближе к завеселевшей няньке.

Шумно отгуляв первый день, гости разбрелись отдыхать. Вернулись в дом пана Залевского и Тихон Иванович с дочерью. Таяна помогла боярышне раздеться и, пожелав спокойной ночи, направилась к себе, но в коридоре неожиданно наткнулась на подвыпившего Болеслава. Девушка хотела было юркнуть за дверь, как мужчина перегородил ей путь.