Тайна Пушкина. «Диплом рогоносца» и другие мистификации

Императрице и княгине надо было переодеться в военную форму: «Императрица позаимствовала мундир у капитана Талызина, я взяла для себя у поручика Пушкина, — вспоминала Дашкова, — оба эти офицера-гвардейца были приблизительно нашего роста». Чтобы выразить свое отношение к перевороту, Пушкин слепил художественный образ героического предка из нескольких Пушкиных: этот самый Михаил Алексеевич Пушкин был человеком нечистоплотным, игроком и мотом, Дашковы несколько раз выручали его из «денежных затруднений», и впоследствии он и его брат Сергей были уличены в попытке изготовления фальшивых ассигнаций, судимы и сосланы — в Сибирь и на Соловки соответственно.

Пушкин выстраивал свою биографию так, как ему было удобнее для выражения своих взглядов — как он выстраивал и свою жизнь, и свою судьбу, и свою литературу. В результате и его жизнь, и его творчество окутаны тайнами и «дымом столетий», сквозь которые нам еще только предстоит пробиваться к истинному пониманию многих его поступков и произведений.

X

Разумеется, даже при убедительности выдвинутой Лацисом и поддерживаемой косвенными свидетельствами версии цыганского происхождения Пушкина — это только версия; но у этой версии есть очень важное достоинство: ее можно проверить. Как известно, у Марьи Алексеевны детей, кроме матери Пушкина, не было; если эта версия справедлива, получается, что Осип Ганнибал детей вообще не оставил. Сегодня могут быть живы только потомки Ганнибалов по ветвям его братьев Ивана, Петра и Исаака, в крови которых нет пушкинской. В то же время сегодня живы и потомки Пушкина, в крови которых — по этой версии — нет крови Ганнибалов. Сравнительный генетический анализ дал бы окончательный ответ по поводу «неарапского» происхождения Пушкина, тем самым подтвердив и шифрованные намеки поэта на его цыганские корни.

Глава 2

Искать ли женщину?

Безответная любовь не унижает человека, а возвышает его.

А. Пушкин

Во мне бессмертна память милой,

Что без нее душа моя?

А. Пушкин

I

«„Утаенная любовь“ Пушкина принадлежит к числу величайших и все еще не разгаданных загадок пушкиноведения», — вполне серьезно писала Р. В. Иезуитова в 1997 г. в статье «„Утаенная любовь“ в жизни и творчестве Пушкина» (в одноименном сборнике статей на эту тему). Эпитет «величайшая» кажется мне как минимум преувеличением, но должно же что-то стоять за таким пристальным вниманием пушкинистики к этой проблеме: ведь поиском «утаенной любви» Пушкина занимались самые известные пушкинисты — П. В. Анненков, П. И. Бартенев, М. О. Гершензон, М. Л. Гофман, Л. П. Гроссман, П. К. Губер, Н. О. Лернер, Г. П. Макогоненко, П. О. Морозов, Б. В. Томашевский, Ю. Н. Тынянов, Т. Г. Цявловская, П. Е. Щеголев, М. Яшин, — причем, как это сплошь и рядом бывает в гуманитарной области, к какому-то согласованному выводу они так и не пришли, и новые версии разгадок продолжают появляться и в наши дни. История вопроса и общая картина этих поисков воссоздана в упомянутом сборнике, куда вошли статьи на эту тему большинства перечисленных выше пушкинистов, что и предоставляет нам хорошую возможность для сравнительного анализа и для подведения предварительных — а может быть, и не только — итогов. Напомню отправные точки поисков пушкинской «утаенной любви» — а их в нашем случае не одна, как обычно принято понимать само это выражение, а две.

II

Первая связана с так называемым «донжуанским списком» Пушкина. Зимой 1828/29 года поэт ухаживал за сестрами Екатериной и Елизаветой Ушаковыми, к первой из них даже пытался свататься, но получил отказ, что, впрочем, не испортило его отношений с этой семьей. Во время своих поездок в Москву он часто бывал у них и, по обычаю того времени, оставлял записи в альбомах обеих сестер — шуточные рисунки, шуточные стихи и реплики на такого же рода рисунки и записи хозяек альбомов. Впоследствии муж Екатерины Ушаковой, видимо, из-за излишней, с его точки зрения, откровенности некоторых шуток, заставил ее свои альбомы уничтожить, альбом Елизаветы сохранился; в нем-то и остался этот список женщин, в которых в разное время был влюблен Пушкин: 16 имен в первом списке, на одной странице, и 21 имя — во втором списке, на двух страницах и в другом месте. Разное местоположение и то, что почерки списков слегка отличаются один от другого, заставило исследователей предположить, что они внесены в альбом не одномоментно — скорее всего, в разные приезды Пушкина в Москву.