Тайна ректора Вечерней академии

Рейнар повернул к ней голову и мягко улыбнулся, с восхищением разглядывая свою фею. Настоящую фею.

— Прости что не смог подняться вовремя, а то, может быть, успели бы сбежать, — сказал он так буднично, словно говорил о какой-то ерунде. Словно они попались в детской игре, а не в реальной жизни.

И снова улыбнулся.

Арлин хмыкнула, сдерживая слезы и сглатывая горечь во рту.

Голова болела уже значительно меньше. Казалось, что все самое страшное позади. Она сумела перевоплотиться в истинную фею, но при этом не сошла с ума. Случилось то, чего она боялась всю жизнь, и при этом она осталась прежней! Это мог бы быть счастливейший день… если бы этот день не оказался для них последним.

— Прости, что пошла сегодня одна в королевскую лабораторию, — ответила она тихо, пока стражники вели их по дороге в направлении к центру города. Арлин не хотела думать, почему именно туда. — Если бы мне не взбрело в голову посмотреть на мертвого тролля…

— Вздор, — ответил тут же Рейнар, даже не дав ей договорить и даже нахмурившись. — Причем здесь королевская лаборатория? Это государственное учреждение, и оно абсолютно безопасно для любого человека. А ты — официально человек, тем более человек с Розой Крови, — он кивнул на собственную бляшку, что всегда была приколота к рубашке. Затем перевел взгляд на окровавленную сорочку Арлин и еще сильнее нахмурился, будто впервые замечая, как Кейлер ее переодел. — В общем, к тебе и пальцем не посмел бы кто-то прикоснуться, — продолжил он через мгновение. — Другое дело, что этот слизняк-профессор нарочно следил за тобой от самой академии. Ты не должна брать вину за случившееся на себя. Кейлер шел по твоим следам, и когда увидел, что ты проникла в лабораторию, посчитал это удобным поводом для нападения. К сожалению так случилось, что у нашего профессора анатомии всегда был пропуск в здание, потому что он один из внештатных работников здесь. Негодяй сразу смекнул, что по этой же причине никто не стал бы у него выведывать, куда это он везет на каталке накрытый простыней труп. Или фею, которую замаскировали под труп. Но ты не могла всего этого знать. Никто не мог.

— Ты меня просто успокаиваешь, — вымученно улыбнулась Арлин, но на душе у нее стало теплее от того, что Рейнар не винит ее в случившемся. Достаточно было и того, что она сама себя винила.

Но Рейнар покачал головой.

— Ашт-ен все равно напал бы, — проговорил он. — Просто это случилось бы в другом месте. И там не факт, что я сумел бы тебя найти.

— А как ты меня нашел? — выдохнула Арлин, и двое мужчин из стражников повернули головы на ее голос.

Фея тут же притихла. Они говорили с Рейнаром шепотом, и оба даже не замечали того, что половина диалога была мысленной. Периодически они касались друг друга плечами, бросали короткие, но пронизывающие насквозь взгляды, и этот момент, когда они даже не могли нормально дотронуться друг до друга, внезапно стал моментом, в котором их души соединились. Они понимали друг друга без слов, испытывали общие, одни на двоих боль, радость, горе, отчаяние, грусть и любовь. И поэтому слова срывались с их губ больше по привычке, чем потому что были действительно нужны.

Когда стражники перестали глядеть на них, продолжая вести их по площади вдоль высоких каменных домов, Рейнар ответил на ее вопрос, и только теперь Арлин увидела, что он и впрямь не двигает губами:

— Меня всегда тянуло к тебе словно невидимыми веревками. Когда-то давно я влюбился в молоденькую фею. Влюбился с первого взгляда, — добавил он улыбаясь, словно видел перед глазами то далекое утро. — В тот день я поклялся, что всегда буду ее любить. И фея ответила на мою клятву.

На короткое мгновение он замолчал, и только через несколько секунд Арлин снова услышала его мысли, которые вдруг стали значительно более тоскливыми:

— Но фея исчезла, и я много лет старался ее забыть. Мне это удалось, — добавил он, дернув рукой, словно хотел дотронуться до своей груди. Но наручники не позволили, и ладони снова безвольно обвисли. — Поэтому, когда я встретил тебя в академии, долго не мог понять, почему испытываю это странное тянущее чувство внутри. Чем дольше я узнавал тебя заново, повзрослевшую, изменившуюся, вернувшую родной цвет волос, который был мне совсем незнаком, тем сильнее становилось это странное сосущее ощущение пустоты во мне. Пустоты, которая болезненно пульсировала, словно пытаясь заполниться. Ты должна была стать моей, — сказал он вдруг жестко, подняв на нее сверкнувший взгляд, от которого под кожу феи нырнула стая мурашек. — Просто обязана была, иначе, клянусь, я бы сошел с ума.

Его губы изогнулись в знакомой самоуверенной улыбке, и Арлин почти улыбнулась ответ. Почти.

— Именно поэтому я так разозлился, когда, наконец, получил тебя, но обнаружил на твоей груди брачную розу. Я думал, что ты меня обманываешь, что на самом деле у тебя уже есть избранник. Ведь брачную связь не разрушить, а я хотел, чтобы ты целиком и полностью была только моей.