Тайна семьи Вейн. Второй выстрел

– Полагаю, я знаю, что надо и чего не надо говорить, – прервал я его наставление с легкой улыбкой.

Репортер задержал меня дольше, чем я рассчитывал, так что, когда я вернулся в дом, полиция уже уходила. Два констебля принесли тело из лесу, приехала карета «Скорой помощи». Суперинтендант, сержант и один из констеблей уселись туда. Второго констебля видно не было. Я бросил взгляд на часы. Был восьмой час.

Все остальные разошлись, и я, в свою очередь, собирался пойти наверх и переодеться, когда Джон, проводив полицию, вернулся в дом.

– Сирил, не заглянете на минуточку в кабинет, а? – тихонько позвал он.

Я так и сделал. Собственно говоря, мне самому хотелось спросить его об одном обстоятельстве, которое только сейчас пришло мне в голову.

– Скверная история, Джон, – заметил я.

– Чертовски скверная, – мрачно отозвался он.

– Кстати, а почему полиция забрала с собой тело? Разве при несчастных случаях так делают?

– Нет, – коротко ответил Джон. – При несчастных случаях – нет.

– А!

Я выждал.

Джон молча налил две порции виски и протянул одну мне. Я принял ее с благодарностью. Только сейчас до меня дошло, что я совершенно без сил.

– Да, история скверная, – подытожил Джон. – Сквернее некуда. Полицию версия несчастного случая не устраивает.

– А самоубийство, безусловно, исключено, – серьезно заметил я. – Они подозревают убийство, верно?

– Да. Им так и положено. Это не значит, что они окончательно сбросили со счетов вариант несчастного случая. Полагаю, они непредвзяты, но и рисковать не хотят. Один полицейский оставлен на страже в лесу, чтобы никто не подходил к месту происшествия, пока завтра его не осмотрят еще раз, и мне дали понять, что никому из нас не позволено уезжать вплоть до разрешения суперинтенданта. Так что если желаете кого-нибудь предупредить…

– Нет-нет, я совершенно свободен, – заверил я.

Джон пару минут молчал, неловко вертя в руках бокал. Я с удивлением подметил, что он явно чем-то смущен.

– Не могу не сказать, и впрямь смахивает на убийство, – наконец выпалил он.

– Постараюсь иметь это в виду.

– А если так, – продолжал Джон, проигнорировав мое замечание, – значит, Эрика кто-то застрелил.

– Без сомнения.

– Вся закавыка в тех двух выстрелах. Я бы поддержал ваше мнение о том, что я стрелял вторым (суперинтендант примерно пересказал мне, что вы ему говорили), да, честно говоря, не могу. Я вообще не слышал никакого другого выстрела, ни до моего, ни после.

– Да так ли это важно? – спросил я чуть раздраженно. Сказать по правде, мне уже осточертели разговоры про два выстрела.

Джон смутился и покраснел еще сильнее, чем прежде.

– Послушайте, Сирил, – выпалил он, – ужасно неприятно такое вам говорить, но я уверен: вам следует связаться с поверенным. По-моему, полицию ваши показания не устраивают.

Глава 7

В тот вечер, одеваясь к ужину, я постарался как можно хладнокровнее обдумать, что значит для меня откровение Джона.

Сказать, что я был потрясен до глубины души, пожалуй, было бы некоторым преувеличением: поведение Сильвии де Равель в гостиной уже продемонстрировало мне, что такое чудовищное заблуждение вполне возможно, – но уж чтобы полиция допустила настолько гротескный промах, я никак не ожидал! Однако что я мог поделать? Разве что вновь и вновь повторять простую истину: это все ошибка, за те пять или шесть минут, что я провел один в лесу, я вовсе не убивал Эрика Скотта-Дэвиса, и они самым катастрофическим образом сложили головоломку не в той последовательности. Оставалось лишь беспомощно ждать.

Перед тем как мы разошлись по спальням, Джон ознакомил меня с некоторыми прочими фактами. Доктор, разумеется, не мог с точностью до минуты установить время смерти; скорее всего за час до осмотра. Пуля вошла в спину ровно напротив сердца. Если предположить, что ружье держали более или менее на одном уровне с раной, как оно и было бы, стреляй убийца обычным образом, от плеча, пуля прошла бы ровно через сердце. Конечно, до вскрытия со всей определенностью подтвердить это было невозможно, но в таком случае смерть наступила бы практически мгновенно. Следов пороха на одежде не обнаружили.

Значение этих фактов было мне так же ясно, как и любому другому. Я размышлял о них, завязывая галстук, и с удовлетворением отметил, что руки у меня нисколечко не дрожали. Насколько я понял со слов Джона, доктор, хотя и не хотел связывать себя окончательным заключением, все же выразил мнение, что, судя по внешним признакам, пуля и в самом деле прошла через сердце. В таком случае полиция должна была знать, что на момент выстрела Скотт-Дэвис стоял (разумеется, спиной к нападавшему), что убийца стрелял тоже стоя, а не засевши в кустах (хотя, конечно, мог прятаться и стоя, а не только сидя), и что выстрел был произведен с расстояния не менее пяти футов. Я тщательно перебрал в голове все эти пункты, однако не сумел извлечь из них ничего в свою пользу.