Тайна сибирской платформы

Где же ты теперь, моя девчонка,Где теперь тебе поет пурга,Где ты греешь маленькие ногиУ костра чужого очага?..

Наверное, у него были для этого свои основания…

С каждым днем нашего долгого таежного путешествия я все больше и больше проникался уважением к профессии геолога. Это они, геологи, первыми идут по земле, находят скрытые в ней богатства и поднимают к жизни далекие, ранее нежилые края.

И с каждым новым днем все глубже раскрывалась передо мной богатая душа «таежного аспиранта» Левы Зведера — настоящего советского молодого человека, прекрасного товарища, пытливого и смелого исследователя, весельчака и умельца. Богатая школа жизни, которую он прошел за годы работы в тайге, закалила его, научила преодолевать трудности, настойчиво идти к намеченной цели.

Я не знаю еще, какая оценка будет дана научной работе молодого ученого, но мне хочется заверить будущих оппонентов диссертации Зведера в том, что это был честный, добросовестный и мужественный труд исследователя. И если допустимы здесь такие высокие слова — каждая строчка этой диссертации была пройдена пешком по глухой заполярной тайге, сквозь пожары и морозы, через болота и метели.

…Однажды, уже в самом конце нашего маршрута, мы, как всегда, заночевали в тайге. Среди ночи нас разбудил громкий лосиный рев. О какой-то своей, одному ему известной радости победно возвещал миру молодой, сильный зверь. Мы молча слушали эту гордую песнь тайги.

— А хорошо все-таки жить на свете! — неожиданно сказал в темноте Зведер. — Быть романтиком, ездить в дальние страны, ходить неизведанными тропами и открывать новое — то, что до тебя не было известно людям!

В тайге торжествующе трубил лось…

Глава шестая

ЧТОБЫ В СЕРДЦЕ НЕ ЗАКРАЛАСЬ ПЛЕСЕНЬ!

Песня шагает в ногу

Год 1954-й… В актовом зале Московского университета шел выпускной вечер геологического и географического факультетов. Я, выпускник факультета журналистики, приглашен на правах гостя. Среди «геологов» и «географов» у меня много друзей и знакомых.

В зале шумно. Играет музыка, кружатся пары. Но вот оркестр умолкает, и все, кто есть в зале, собираются в центре и, положив друг другу руки на плечи, образуют большой круг. Ждут полной тишины. И когда она наступает, несколько голосов сразу запевает:

Я не знаю, где встретитьсяНам придется с тобой.Глобус крутится, вертится,Словно шар голубой.

И все, кто есть в зале, даже те, кто попал сюда совершенно случайно, подхватывают торжественную, рождающую в груди холодок отваги и решимости мелодию:

И мелькают города и страны,Параллели и меридианы.Но таких еще пунктиров нету,По которым нам бродить по свету.

Это гимн географического факультета, но его знает весь университет. Его поют на выпускных вечерах всех факультетов. Написанный своими студенческими поэтами и композиторами, он лучше, чем какая-либо другая песня, выражает счастливый порыв молодости в новый, неизвестный мир, у порога которого стоят сошедшие с ученической скамейки юноши и девушки.

Геологи и географы поют эту песню с особым смыслом. В ее словах — их будущая жизнь, работа, счастье, любовь, радости, горести. Ведь многим из них действительно придется прокладывать по картам пунктиры, открывать новые земли, поднимать к жизни пустыни севера и юга.

Знаю: есть неизвестнаяШирота из широт,

Где нас дружба чудеснаяНепременно сведет.

За окнами шумит весенняя Москва. В зал врываются гудки автомобилей, ветер приносит терпкий аромат зелени, и старые университетские липы, качая ветвями, осторожно заглядывают в окна актового зала.

…Вечер давно окончен. Взявшись под руки, мы идем длинной шеренгой по Манежной площади. Тротуары, вымытые первым весенним дождем, блестят, как глянцевые, отражая желтые и фиолетовые цепочки огней. Они тянутся перед каждым из нас далеко-далеко…

Мы выходим на Красную площадь. Мокрой хвоей пахнет у кремлевских стен. Мерцают в вышине рубиновые звезды. На Спасской башне часы бьют пятнадцать минут первого. Начинается новый день.

Мы стоим у перил Москворецкого моста. Черная, невидимая Москва-река катит под нами свои воды. И кажется, что она — символ вечного движения вперед, — рождаясь у наших ног, зовет за собой вдаль, в таинственную неизвестность.

Мы смотрим на Москву-реку и молчим. И каждый из нас испытывает те чувства, которые неизбежно рождаются в молодости, когда стоишь у начала больших дорог.

Год 1956-й… Третий месяц я летаю по Якутии из одной разведочной партии в другую, из экспедиции в экспедицию. Журналистская судьба забросила меня на алмазные месторождения. И чуть ли не каждый день я вспоминал тот выпускной вечер и ту песню, которую мы пели в актовом зале.