Тайна стонущей пещеры

Полковник Коркин пришел домой часов в одиннадцать вечера, усталый и расстроенный. - Отец, ты мне дай завтра на день машину, - встретила его Мария Ивановна. - Это зачем? - нахмурился Коркин, с неудовольствием наблюдая, как жена примеряет перед зеркалом новую шляпку, передергивает ее на голове то ниже, то выше, поправляет перья. - Надо же навестить ребенка! Нельзя бросать его на произвол судьбы! Мало ли что может с ним случиться! - Ничего не случится, - хмуро бросил Коркин, - не в Антарктиду поехал. Притом, он не один. - Вот ты всегда так, - отвернулась от зеркала Мария Ивановна. - У тебя единственный ребенок и такое к нему равнодушие. Он не один! - повысила она голос. - Этого я больше всего и боюсь. Там, знаешь, какое хулиганье! Или ты хочешь, чтобы и твой сын стал тоже хулиганом? Она опять повернулась к зеркалу и занялась шляпкой. - Ты, мать, всегда преувеличиваешь. Не может весь класс состоять из одних хулиганов. Да и наверняка таких там нет. Наоборот, коллектив воспитывает мальчика. - Уж лучше бы он сидел дома, не болело бы мое сердце, - жаловалась Мария Ивановна. - Устанет, мозоли натрет... - Здоровее будет! Ты совсем хочешь парня испортить! Где ты раскопала эту старомодную шляпу с такими крикливыми перьями? - не выдержал, наконец, Коркин. - Как старомодную? - начала было Мария Ивановна, но Коркин только махнул рукой и направился к спальне. - Так дашь машину? - Машина занята! - Всегда так. У тебя никогда не допросишься. Вот Анна Ивановна и в ателье, и на пляж, и куда хочет ездит, а чем я хуже нее? - обиженно заморгала Мария Ивановна. - Я тебя уже просил на эту тему никогда не заводить разговора, - резко проговорил Коркин и, войдя в спальню, закрыл дверь. Побаливала голова, все тело ныло какой-то нудной ломотой. Разговор с женой еще больше расстроил возбужденные за день нервы. Беседа с железнодорожниками ничего не дала. Нарушитель, вышедший прошлой ночью из моря, успел скрыться. Второй нарушитель за три месяца! А тут еще этот неуловимый Сыч! Знать бы хоть цели врага. Предположение лейтенанта Садыкова так и осталось пока только предположением... Коркин быстро разделся и лег, надеясь хорошенько выспаться. Но это ему не удалось. В четыре часа ночи на машине подъехал майор Силантьев. Взглянув в оживленное, повеселевшее лицо майора, полковник тотчас забыл об усталости и головной боли. - Кажется, выходит по-вашему, - сообщил Силантьев. Пока ехали в машине, майор рассказывал: - Только что получили сообщение от капитана Шарого. Оказывается, он уже видел Сыча своими глазами. Сыч пытался завербовать одного колхозника. Об этом Шарому сообщила ваша знакомая, Фомина. Потом недалеко от Заветного в пещере Шарый обнаружил следы Кованого каблука. И, самое главное, вместе с туристской группой вчера днем шел некий Матвеев с большим грузом. Очевидно, боялся идти кружным путем по оживленной дороге и пошел напрямик через перевал. Вечером вместе с одним из пионеров-туристов он поднимался на гору, видимо, для того, чтобы сориентироваться на местности. Потом без предупреждения исчез. Все это и вызвало подозрения у руководительницы группы, и она рассказала Шарому о странном поведении Матвеева. Машина остановилась. Когда оба вошли в кабинет, Силантьев продолжал: - По описанию внешности, какое дал Шарый, в этом Матвееве мы узнали Завьялова; он один только сумел тогда ускользнуть от нас при разгроме операции "Шпилька". Так что наивная, на первый взгляд, мысль Садыкова, с которой, сознаюсь, до последнего времени я не мог в душе согласиться, может оказаться правильной. - Парфюмерия?... - скупо улыбнулся полковник, - Что предпринял капитан Шарый? - Сообщает, что не сводит с Сыча глаз. Полковник поднялся: - Сейчас же звоните, чтобы усилили охрану плотины.

НА ПОСТУ