Тайна центрального района

Обстановка у Ильича была казарменная. У окна — письменный стол, одно крыло которого приспособлено под тонкие работы, чтобы локти можно было положить, по другой стене — кровать с панцирной сеткой и под кусачим одеялом, тумбочка и вешалка для верхней одежды, задернутая какой-то марлей.

Колька направился к столу. Добротная мебель, с толстой столешницей, и даже сукно, порядком вытертое, сохранилось целиком. Ящики были с обеих сторон, только с одной они аккуратно выведены из-под столешницы и поставлены на дополнительные ножки так, что получилась тумбочка. Ящик выдвижной, откуда деньги пропали, — в центре. Ручки, за которую надлежало его выдвигать, не было, тогда Колька принялся нащупывать под столешницей дно ящика и немедленно распорол палец о какой-то острый край. Видимо, рассохшаяся доска или фанера просто стянута стальным уголком.

Колька, достав спички, зажег одну и, встав на колени, вывернул голову. Так и есть: старая доска ящика разошлась, и Ильич скрепил ее уголком.

«О как интересно. Вот свежая кровка — это моя. А вот как бы не старая? Может, краска? Но к чему тут краска, под столом?»

От дверей прозвучал негромкий голос Раисы:

— Нашли что-нибудь?

Колька от неожиданности вздрогнул и довольно сильно стукнулся головой. Видимо, от этого в голову пришла интересная мысль. Но только не стоит торопиться озвучивать, надо додумать.

— Тут интересная штука, — комендант поманила пальцем, — смотрите.

В это время снова понесло ребят по коридору, Колька, сообразив, прихватил первую попавшуюся под руку отвертку и, подойдя к коменданту, принялся делать вид, что ковыряется в двери.

— Чего изволите, молодые люди? — спросила престарелая, но очень какая-то заковыристая Раиса. И пацанов, на мгновение задержавшихся, сдуло как ветром.

Комендантша, склонившись, указала на скошенную защелку замка:

— Сюда гляньте.

— Царапина.

— И глубокая.

— И вот еще, — она указала на ребро двери, — бороздка.

Колька, ощущая в душе нарастающее искреннее уважение к женщине, на всякий случай уточнил:

— Считаете, что свежая?

— Ее не было, когда я первый раз краской проходилась.

«Вот это тетка! Сыщик!..»

— Теперь гляньте своим опытным взором, — предложила комендант, улыбаясь краем рта, — наверное, отвертка?

«И все-таки бабка глупая», — не без удовлетворения отметил он. Ведь и ежу понятно, что отверткой так не поцарапаешь.

— Нет, это ножом, — пояснил он, даже чуть снисходительно, — очень острым.

— Перочинным? — уточнила Асеева.

— Наверное.

— Или, знаете, такие есть, в которых ложки, шило и прочее…

В это время снова пошли воспитанники по коридору, и она принялась за свои манипуляции. Наконец замолчала, Колька же, отойдя от двери, принялся размышлять в тишине.

Бурунов и Таранец. Ребята непростые, нахальные и напрашиваются на хорошего леща, но в учебе стараются. Оба приезжие, вроде бы даже с одного хутора, откуда-то из Молдавии, что ли. Физкультурники отличные, Таранец вот очень хорошо играет в настольный теннис — как раз недавно с барского плеча, с фабрики, пожаловали почти новый стол. Этому Пельмень очень огорчился, ему игра так по душе пришлась, что он, быстро освоив правила, обставлял играючи всех.

Да, так вот, в целом оба парня Кольке куда симпатичнее вечной жертвы, Максима Хмары. Получается, что есть у них, троих, общее — всем им просто по-черному, исключительно то есть, неприятен один и тот же человек.

Но сейчас не об этом. Не в этом соль. Скорее в том смысл, что по разуму двоим тут делать нечего. Допустим, один на стреме, второй отжимает замок, потом ать-два… нет, в два шага не получится. Стол довольно далеко. Ну пусть в три шага. А в коридоре между тем людно, легко кто-то может увидеть, что у двери директора ошиваются да химичат. Поспрошать бы тех, кто на этаже, но тогда обязательно до вора слухи о расспросах дойдут…

«До вора. Ты уже все решил, что это один человек был?»

— Подойдите, Николай, — позвала Раиса.

Он повиновался, заодно и спохватившись, что стыдно стоять, сложа руки, когда старшие работают, попробовал вызваться:

— Давайте помогу.

— Спасибо, мне привычнее. Я о другом. Идите сюда и смотрите, только так, чтобы вас не было видно из коридора.

Комендантша красила неторопливо, со вкусом, было видно, что работа ей нравится, краска ложилась отменно, без единого огреха. Было видно, что полотно заранее хорошо подготовлено и первый слой нанесен старательно и качественно. Из этого следовало, что не могла Раиса ошибиться, и царапины, на которую она Кольке указала, в самом деле не было ранее.

Тут она несколько замедлила темп окраски, быстро, сквозь зубы, спросила:

— Пол осмотрели?

— Вообще не смотрел, — признался Колька, — зачем?

— Гляньте, зелени нет?

— Чего? А… зеленого? Н-нет… — И все-таки, повернувшись лицом внутрь комнаты, прикинул путь до стола и вновь проследовал по нему. Оп-па. — Есть.

Комендантша, плотно прикрыв дверь, приблизилась. На чисто выскобленном полу в самом деле проступал чуть видный след, зеленый, мелко-мелко крест-накрест.

— Носок?

— Вязаный. Не портянка, — кивнула женщина, — крупная вязка. Рановато для осени.