Тайна виконта

Слова сменились делами. Он начал лихорадочно расстегивать пуговицы и развязывать завязки, понимая, что из его головы исчезли все связные мысли. Ее прикосновения были одновременно осторожными и смелыми. Она тоже хотела ликвидировать барьеры между ними. Теперь они были вместе, существовали, как одно целое, разум и тело.

В основном, конечно, тело – по крайней мере, с его стороны.

Довольно скоро они оба были раздеты до нижнего белья. Сердце Диринга рвалось из груди. Кружевная сорочка Шарлотты почти не скрывала ее полные груди, нежную кожу, чуть порозовевшую от лихорадочной спешки. Его естество уже давно рвалось на свободу. Диринг страстно хотел свою жену и не мог с этим справиться, но не собирался набрасываться на нее как озабоченный школяр.

И неважно, что ему хотелось именно этого.

Все время.

Изнывающий, тоскующий, изголодавшийся.

Он смотрел, словно зачарованный, как она подняла руки и стала вынимать заколки из волос. При этом ее груди приподнялись и соски уперлись в тонкую ткань, все еще их закрывающую. Диринг призвал себя к терпению. Его жена восхитительна. Знает ли она, как сильно он ее хочет?

Ее волосы упали на плечи, а он провалился еще глубже в бездну, которую он уже мысленно – но не вслух – называл любовью. В комнате воцарилось молчание. Это была желанная изысканная игра, и Диринг намеревался ею сполна насладиться.

Они легли рядом, и он сразу навис над ней, опираясь на локти, и их губы оказались совсем близко. Диринг слегка переместился, и кровать протестующе заскрипела, а ваза с бледными цветами, стоящая на ночном столике, закачалась. Но Дирингу на все это было наплевать. Его глаза были устремлены на жену. Она романтична. И ему это нравилось. Ему очень многое в ней нравилось.

А особенно ему навилось ощущение теплого женского тела под ним.

Он опустился ниже и прижался к ее губам в поцелуе. Ее реакция была всем, о чем он только мог мечтать. Их языки встретились… Разве могло быть что-нибудь лучше? Он прижал ее к себе крепче и, не прерывая поцелуя, перекатился вместе с ней на бок. Она удивленно ахнула. Каждое несмелое движение ее языка отдавалось у него в паху. Но Диринг мужественно держался. Он слишком долго ждал, чтобы теперь спешить.

Он очень медленно нащупал подол ее рубашки и потянул вверх. Несколько мгновений – и этот предмет одежды полетел на пол. Наконец, он увидел Шарлотту в ее шелковых кружевных панталонах.

Неожиданно его пронзила тревожная мысль. Он должен все ей рассказать. Признаться во всех своих неблаговидных деяниях, притом до того, как они займутся любовью. Сердце пронзила боль. Диринг задержал дыхание, надеясь избавиться и от боли, и непрошеной мысли. Ах, если бы он только мог как-то… приукрасить правду, найти подходящие слова, чтобы объяснить, почему он все это сделал. Но он знал, чего будет стоить ему откровенность. Шарлотта, конечно же, уйдет. Но разве он не должен предоставить ей возможность выбора?

Он прервал поцелуй, и Шарлотта сразу открыла глаза. Несколько секунд он смотрел на нее, восхищенный и задыхающийся, и ни одного слова не сорвалось с его губ.

Шарлотта смотрела в красивые карие глаза Джереми и видела свое будущее. Ее муж – строгий ответственный человек, невероятно традиционный – воплощение джентльмена. Но в то же время он – пылкий страстный любовник, о чем свидетельствует его возбуждение. Она провела кончиками пальцев по волосам мужа и убрала со лба длинную прядь. Его горло дернулось. Создалось впечатление, что он желал что-то сказать, но в последний момент передумал.

Его робость она считала подкупающей. А как еще она могла относиться к этой черте? Ах, если бы она могла читать его мысли! Но Шарлотта не была глупой и не стала сосредотачиваться на логических размышлениях, когда ей вот-вот предстояло стать единым целым с мужем. Он уже владел ее сердцем, теперь она отдаст ему тело. Хотелось верить, что он ответит ей тем же, и их брак, наконец, станет союзом дух любящих сердец. Пока он был всего лишь словами на бумаге, западней из тайн, болезненных недомолвок и вежливой отстраненности.

Он слегка расслабился. Похоже, он не хотел ошибиться, как будто этот широкоплечий мускулистый мужчина, лежащий с ней в постели, мог сделать что-то не так. Ее кожа стала необычайно чувствительной, ощущения обострились. Она втянула в себя воздух, желая познать его запах, и восхитилась мужским пряным ароматом его мыла для бритья.

Шарлотта никогда не была с мужчиной, но много раз представляла себе этот момент. Теперь она наслаждалась ощущением прикосновения к телу прохладной простыни и теплого мужского тела. Волоски на его груди задевали ее соски, тоже ставшие болезненно чувствительными.

Она провела кончиками пальцев по его плечу, ключице, груди, желая познать каждый дюйм его тела. Его мышцы чуть подергивались под ее пальцами. Ее глаза были закрыты. Она наслаждалась новыми ощущениями и не желала отвлекаться. Шарлотта прижала ладонь к его груди и стала считать удары сердца, ритмичные, как удары метронома. Она запомнила мелодию и сделала ее своей.

Его рука легла на ее талию.