Тайна замка Чимниз

— Конечно, нет, — ласково ответил Энтони. — Когда меня приглашают погостить в загородном доме, я не являюсь ночью, не перелезаю через ограду и не пытаюсь открыть окна. Я подъезжаю к парадной двери, звоню в звонок и вытираю ноги о коврик. Но продолжим.

Я ответил мистеру Ломаксу, что более не располагаю интересующей его рукописью, и потому с сожалением отклоняю любезное приглашение лорда Катерхэма. Но позже я вспомнил об одном обстоятельстве, до тех пор выпавшем у меня из памяти. — Он сделал паузу. Наступил момент, когда приходилось продвигаться по очень тонкому льду. — Должен сообщить вам, что когда я боролся с официантом Джузеппе, то вырвал у него клочок бумаги, на котором было несколько слов. В тот момент они ничего мне не говорили, но обрывок этот я сохранил, и упоминание о Чимнизе заставило меня вспомнить о нем. Я достал записку и перечитал ее. Там было именно то, чего я ожидал. Вот этот обрывок, джентльмены, можете сами убедиться. На нем написано: «Чимниз, 11.45, четверг».

Баттл внимательно осмотрел записку.

— Конечно, — продолжал Энтони, — слово «Чимниз» может не иметь никакого отношения к этому дому. Но ведь может и иметь. И уж совершенно бесспорно, что этот Джузеппе — вор и мошенник. Подумав, я решил взять машину, приехать сюда вчерашней ночью, убедиться, что все в порядке, затем переночевать в гостинице, а наутро повидать лорда Катерхэма и предупредить, чтобы, на всякий случай, он принял меры предосторожности.

— Так-так, — одобрительно сказал лорд Катерхэм.

— У меня было мало времени, — поэтому я приехал поздно. Я оставил машину, перелез через ограду и пересек парк. Я подошел к дому — в нем было темно и тихо. Я уже было собирался уйти, как услышал выстрел. Мне показалось, что он донесся из дома, и я взбежал на террасу и попытался открыть окна. Но они были закрыты, и никаких звуков я больше не услышал. Я еще немного подождал, но все было тихо как в могиле, и я решил, что ослышался и стреляли браконьеры в лесу, — вполне естественное предположение в подобных обстоятельствах.

— Вполне естественное, — бесстрастно подтвердил инспектор Баттл.

— Я переночевал в гостинице и утром узнал новости. Я, конечно, понял, что в сложившихся обстоятельствах должен вызывать подозрения, потому и пришел сюда, чтобы все рассказать, надеясь, что после этого на меня не наденут наручники.

На несколько мгновений воцарилась тишина. Полковник Мэлроуз вопросительно посмотрел на инспектора Баттла.

— Кажется, все достаточно понятно, — заметил он.

— Да, — сказал Баттл. — Я не думаю, что сегодня утром нам понадобятся наручники.

— У вас есть вопросы, Баттл?

— Есть один. Что это была за рукопись?

Он посмотрел на Джорджа, который с большой неохотой ответил:

— Воспоминания графа Стылптича. Видите ли…

— Можете ничего не объяснять, — сказал Баттл. — Мне все ясно.

Он повернулся к Энтони:

— Знаете ли вы, кто был убитый?

— В «Веселой собаке» говорили о каком-то графе Станиславе.

— Скажите ему, — обратился Баттл к Джорджу Ломаксу.

Несмотря на явное нежелание, Джордж вынужден был объяснить:

— Джентльмен, пребывавший здесь под именем графа Станислава, был Его Высочество князь Михаил Герцословацкий.

Энтони даже присвистнул:

— Вот так скверная история!

Инспектор Баттл издал какое-то короткое урчание, означающее, очевидно, удовлетворение, и резко поднялся на ноги.

— Я хочу задать пару вопросов мистеру Кейду, — объявил он. — Если вы позволите, мы пройдем в зал заседаний.

— Конечно, конечно, — ответил лорд Катерхэм. — Вы можете пойти куда вам угодно.

Энтони и детектив вышли из библиотеки и спустились в зал, где произошло убийство. Труп уже вынесли, и ничто, кроме темного пятна на полу, не напоминало о недавней трагедии. Солнечные лучи, проникавшие сквозь три больших окна, заливали комнату и подчеркивали мягкий густой цвет старых деревянных панелей. Энтони с одобрением оглядел комнату.

— Замечательно! — прокомментировал он. — Все-таки нет ничего лучше доброй, старой Англии!

— Когда вы услышали выстрел, вам показалось, что он донесся именно из этой комнаты? — спросил детектив, оставив без ответа панегирик.

— Сейчас посмотрю.

Открыв окно, Энтони вышел на террасу и огляделся:

— Да, это та самая комната. Она вынесена вперед и занимает весь угол. Если бы стреляли где-нибудь в другом месте, выстрел послышался бы слева, а эта комната находилась позади меня или, в крайнем случае, чуть правее. Поэтому я и подумал о браконьерах. Она ведь расположена в самом конце крыла.

Он перешагнул через порог и вдруг, осененный внезапной мыслью, спросил:

— Но зачем вы проверяли? Вы же знали, что он был убит здесь?

— А, — сказал инспектор, — мы никогда не знаем столько, сколько хотели бы. Но он действительно был убит здесь. Вы что-то говорили о закрытых окнах?

— Да. Они были заперты изнутри.

— Какие окна вы пробовали открыть?

— Все три.

— Вы в этом уверены, сэр?

— До сих пор был уверен. Почему вы спрашиваете?

— Забавно получается, — заметил инспектор.

— Что забавно?

— Когда преступление обнаружилось сегодня утром, среднее окно было открыто, точнее говоря — не заперто.