Тайна жизни: Как Розалинд Франклин, Джеймс Уотсон и Фрэнсис Крик открыли структуру ДНК

Как пишет Вестгрен, вопрос награждения за установление строения ДНК сложен из-за того, что в изучение этой проблемы внесли вклад многие ученые и трудно установить, чей настолько решающий, что заслуживает особенного признания. Он признает, что Уотсон и Крик выдвинули очень важную оригинальную гипотезу, но сомневается, что они провели какие-либо экспериментальные исследования в этой области самостоятельно, и отмечает, что проверка их гипотезы была полностью возложена на других. По мнению Вестгрена, экспериментальные данные были важнее теории и построения моделей: «В этом контексте наибольшего признания заслуживают, с одной стороны, Уилкинс и его большая исследовательская группа, в которой он, без сомнения, играет ведущую роль, а с другой стороны, Франклин и Гослинг. Вопрос награждения Уотсона и Крика в обход исследователей, экспериментальными методами доказавших правильность предложенной ими структуры, не стоило бы и рассматривать. Среди последних Уилкинс, без сомнения, является единственным в своем роде. Следом идут Розалинд Франклин и Гослинг, первая из которых уже скончалась. Если бы она была жива, то имела бы все основания претендовать на получение своей части премии. Брэгг, внимательно следивший за ходом работ по этой теме, не включил в свою заявку Гослинга, следовательно, его вклад, по всей вероятности, не имел решающего значения в совместном исследовании Франклин и Гослинга. Нет оснований ставить под сомнение убедительное мнение Брэгга, что при рассмотрении вопроса о присуждении награды за данную работу ее следовало бы разделить между Уотсоном, Криком и Уилкинсом

. …Установление структуры является, безусловно, очень ценным достижением в химии. Однако его значение важнее для генетики, следовательно, оправдана премия скорее по физиологии и медицине»{1366}

.

Хотя Брэгг и все остальные авторы номинаций так и не упомянули работу Франклин в своих заявках, ее труд получил признание в хронике Нобелевской премии, но лишь потому, что о ней написал Арне Вестгрен: «Если бы она была жива, то имела бы все основания претендовать на получение своей части премии»{1367}

. Таково мнение Комитета по присуждению Нобелевской премии в 1960 г. Как жаль, что традиционная секретность документов так и не была нарушена!