Тайная доктрина третьего рейха

Тут же добавлю, что называть Сталина и Гитлера недоучками, отказывая им в интеллекте, считать их глупыми в силу того, что один не доучился в семинарии в Тифлисе, а второй не поступил в художественную академию Вены, — по меньшей мере нелепо. Вот для примера краткая выписка из аттестата «воспитанника Горийского духовного училища Джугашвили Иосифа», который «при отличном поведении (5) показал успехи: По Священной истории Ветхого Завета — (5); По Священной истории Нового Завета — (5); По Православному Катехизису — (5); Изъяснению богослужения с церковным уставом — (5); русскому с церковнославянским — (5); Языкам греческому — (4); грузинскому — (5); Арифметике — (4); Географии — (5); Чистописанию — (5); Церковному пению русскому — (5) и грузинскому — (5)». А ведь после еще были пять лет семинарии, и так называемые «революционные университеты» не только с их обучением тактике террора, но и с поглощением всевозможных политических книг.

Гитлер, хоть и не так прилежно учился в школе, однако, как и его соратник по большой политике, в буквальном смысле самосовершенствовался, «глотая» книги (причем не только на немецком и не только приключенческие, но по всемирной истории, искусству, а также серьезную публицистическую и философскую литературу). Прекрасно осознавая силу и могущество Церкви и церковной догматики, Адольф Гитлер не пытался спорить с ней, разве что, выступая в роли моськи, кусал «и лаял на слона». Однако делал все, чтобы «спасти свой народ» от «возвращения к еврейским духовным ценностям», — когда закрывал церковные школы и постепенно отменял изучение в государственных школах Закона Божьего, заменяя уроками политинформации (что сделали и коммунисты в СССР). И вместе с тем Гитлер — выступал опекуном Веры. Как это могло быть, как воплощалось подобное несоответствие?

Выступая перед слушателями в апреле 1933 года, фюрер говорил:

— Светские школы недопустимы, так как в таких школах нет религиозного обучения, а общее нравственное обучение без религиозного основания зиждется на пустоте. Следовательно, воспитание личности и религия должны основываться на вере.

Воспитание личности в средних школах нацистской Германии 1930-х годов происходило с помощью обязательной молитвы, — но произносилась молитва отнюдь не канонического содержания: «Боже Всемогущий, дорогой Отец Небесный. Во Имя Твое разреши нам в благочестивом духе начать наши занятия. Просвети нас, научи нас всей правде, укрепи нас в добре и не введи нас во искушение, избавь нас от всего зла, чтобы мы, как добрые люди, могли с верою выполнять наши обязанности и, как на время, так и вечно, могли стать воистину счастливыми. Аминь». И даже это — следуя наказу Гитлера: «…все — детский учебник и последняя газетенка, каждый театр и кинотеатр, каждый рекламный столб и доска объявлений — все должно быть поставлено на службу этой великой миссии до тех пор, пока робкая молитва нынешних домашних патриотов «Господи, дай нам свободу!» не превратится в голове даже самого юного немецкого мальчика в горячую мольбу: «Боже Всемогущий, благослови наше орудие, когда придет время; будь так же справедлив, каков ты был всегда; рассуди, заслуживаем ли свободы; Господь, благослови нашу борьбу!»

«…нам нужные верующие люди», — не раз подчеркнет Адольф, осознавая, что ни он, ни его доктрина не могут составить конкуренцию Церкви, а потому нужно если не саму Церковь, то миллионы ее прихожан подчинить его интересам ведущего политика и его грандиозным планам.

Его мятущиеся чувства «верю — не верю» легко прослеживаются в течение двух десятилетий: с 20-х до середины 40-х гг. XX века. В главной работе «Майн кампф» молодой Гитлер еще полностью разделяет взгляды основной массы соотечественников на религию. Позже, в кругу близких товарищей он позволит себе вольности в трактовке церковных догм и осуждение неприглядного облика священнослужителей. Но то, что он говорит на публике — для него важнее, а потому о Боге и Церкви он чаще говорит то, что близко и понятно соотечественникам. «Даже религия любви является крайне слабым отражением воли своего возвышенного основателя. И, тем не менее, она имеет великое значение, поскольку дала толчок всеобщему развитию культуры, этики и морали».