Тайная доктрина третьего рейха

Прав оказался свидетель той эпохи американец и автор книг Уильям Ширер, попавший в Германию накануне Второй мировой, когда полагал, что после большевистских демонстраций, потрясших будущего фюрера, он с новой силой «занялся чтением социал-демократической прессы, изучением речей их лидеров и самой организации, анализом психологии и политических методов и подведением итогов. Гитлер пришел к выводу, что социал-демократы добились успехов, во-первых, потому, что знали, как сделать движение массовым, без чего существование любой политической партии не имеет смысла; во-вторых, потому, что научились вести пропагандистскую работу в массах; в-третьих, потому, что хорошо понимали силу «внутреннего и физического страха»». Но прежде чем сыграть на низменном чувстве страха, Гитлер безошибочно сыграл на прекрасном чувстве патриотизма, украсив его всплески символами — звучными партийными лозунгами, знаменем, отличительными знаками, значками, ритуалами. «Я уже с детских лет знал, какое психологическое значение имеют подобные символы и как действуют они прежде всего на чувство».

Все нацистские атрибуты, символы и знаки придавали всему движению эмпирическую страсть и энергию, — равнозначную той, что исходила от импульсивного вождя нацизма. Они являлись едва ли не важнейшим средством организации и театрализации нацистского движения, принесшим ему необычайный, прямо-таки невероятный успех. «Приспособление к этим условностям выглядело как акт унижения для людей с чувством собственного достоинства, и помогало режиму наиболее полно осуществлять общественную унификацию», — подчеркнет популярный публицист А. Первушин. То же самое можно сказать о приспособлении к советским атрибутам, унижающим людей, обладающих чувством собственного достоинства. Но вот парадокс: спросите представителей старшего поколения, чувствовали ли они унижение, когда цепляли на грудь звездочку с «дедушкой Лениным» или красный нашейный галстук, или радостно кричали «Всегда готов!», или, может, их достоинство ущемляло членство в коммунистической партии? Большинство ответят вам искреннее, заветное, из глубины души идущее: нет! Так же обстояли дела и с приверженцами национал-социализма.

Пользуясь большевистской символикой для противостояния ей же, фюрер вряд ли был столь наивен, чтобы поверить в то, будто большевики явились первооткрывателями магической силы символов. Как и в то, что большевики-революционеры являлись первооткрывателями революционной идеи, получившей в Новой истории определение коммунистической догмы или марксизма-ленинизма.

Глава 13

ВЕЧНЫЙ ИУДА И «ЧЕРНАЯ ТЕНЬ КОММУНИЗМА»

Кто знает, когда именно пришлось бы мне углубиться в изучение марксизма, если бы тогдашний период не ткнул меня прямо носом в эту проблему. Чем больше я знакомился с внешней историей социал-демократии, тем более страстно хотелось мне понять и внутреннюю сущность ее учения…я видел ясно, что это учение, сотканное из эгоизма и ненависти, с математической точностью может одержать победу и тем самым привести человечество к неслыханному краху…я понял, что это разрушительное учение тесно связано с национальными свойствами одного определенного народа…

А. Гитлер

Возможно, первой революцией в истории человечества (но только той части истории, которая знакома нам, современным жителям планеты) был переход от ветхозветного мира к Новому миру. «Христиане, получив положение государственной религии, «забыли» о «наивностях» первоначального христианства с его демократически-революционным духом», — признавал и «вождь мирового пролетариата» В.И. Ленин.

Принцип «свобода, равенство, братство», вброшенный в тугодумное общество большевистскими пронырами, использовался еще первыми христианами, когда те образовали коммуну в Иерусалиме, следуя заповедям Христа: «Если хочешь стать совершенным, продай имение твое, раздай нищим и последуй за Мною, взяв крест свой». Однако не есть ли эта заповедь полная утопия? — ведь нищие, сделавшись богаче того, кто роздал им свои богатства, не станут с ним «равными» и «братьями». В этом призыве не следует видеть принцип всеобщей призрачной справедливости, — о ней можно лишь солгать, используя этот лозунг для чьей-то личной корысти.