Таинственное исчезновение Агаты Кристобаль

– О, извини парень!– сказал Ловкач.

– А я вас знаю!– округлил глаза юнец.– Вы один из них!..

И собрался улизнуть, но крепкая хватка техасца удержала его. Извернувшись, Джаспер цепкими пальцами сорвал с него накладные усы. Ловкач, заскрежетав зубами, стиснул малолетнего строптивца в своих объятиях.

–Мэ-э-эйбл!!!– только и успел крикнуть мальчик, сражаясь с десятилетней силой, как молодой львёнок. Брендон, зажал ему рот и с облегчением отбросил в сторону опостылевшую удочку с размотанной леской. Затем свободной рукой выудил из кармана куртки пакетик с тряпочкой, обработанной хлороформом, разорвал зубами целлофан, и быстро приложил к конопатому носу. Мальчик обмяк. Расторопный злоумышленник снял куртку, завернул в неё жертву и понес через площадь. На середине пути, из-под куртки предательски вывалился стоптанный сандалик.

– Эй мужик, постой-ка!– окликнул похитителя чей-то голос. Не оборачиваясь, Ловкач прибавил шаг и тут же почувствовал, как сзади на него кто-то прыгнул. Он резко отшвырнул его на мостовую и устремился к ближайшей улочке. Откуда ни возьмись, налетели скворцы и давай клевать бесстыдного преступника.

– Ату, его ребята, ату!– кричали птицы, налегая на него слаженной стаей. Укрывшись маленьким махинатором, завёрнутым в красную куртку, Брендон плевался на ненормальных скворцов, рычал и брыкался, высоко вскидывая ноги, аж, до самого дома судьи. А бежал он туда, а вовсе не на лесопилку, как договаривались, с одной целью: донести до ушей шефа свежую информацию, случайно подслушанную в пабе.

Что же до нападавшего, то им оказался неуемный Ричард, решительно шедший на почту, в последний раз поговорить с несговорчивой девушкой. Опрокинутый навзничь, он больно ударился затылком о булыжник и на минуту отключился.

В ту же секунду из почты выбежала Мэйбл, приехавшая на работу прямо с поезда, чем приятно поразила измотанную заведующую, поскольку та ждала её в понедельник. Составляя телеграмму спешащего клиента с неразборчивым почерком, девушка, каким-то внутренним слухом, услышала голос младшего брата.

На мостовой сиротливо лежал сандалик Джаспера. Подскочив к лежащему Ричарду, она стала лупить молодого человека детской обувкой и трясти, как грушу:

– Что с моим братом?! Куда ты его дел, маньяк?!..

– Не галди, любимая,– проговорил сердечный воздыхатель, еле отмахиваясь и едва ворочая языком.– Его похитил чужак… рыболов в красной куртке…

– Какой такой рыболов?! Что за вздор ты мелешь?!..

– Поверь мне, на этот раз, любимая! Малыша Джаспера выкрали! Я пытался остановить…

Ричард встал, потирая затылок, и качнулся, но Мэйбл его удержала. Она второпях набрала на мобильнике номер полицейского участка и плачущим голосом вызвала на место происшествия, хоть какого-нибудь захудалого констебля.

Таковым, в данном случае, оказался сержант Колдерон. Он приехал на своём стареньком "Купере", как только смог, и сходу записал сбивчивые показания пострадавших.

– Значит, злоумышленник был рыболовом, в красной куртке и тирольской шляпе?– спросил он, что-то дописывая в записную книжечку.– А где же, тогда, его удочка?

– Вон, торчит из-за угла,– кивнул ухажер и сморщился от боли в затылке.

– Зачем вы задаете глупые вопросы?– накинулась на сержанта разгневанная Мэйбл.– Сейчас же, ищите брата!

– Я, что вам, служебная собака?– сказал полицейский, направляясь к брошенной улике.– Тут необходим совсем иной подход, можно сказать, научный метод дедукции, мисс…

Что-то бормоча про сравнительный анализ, он внимательно осмотрел место похищения и воротился с удочкой к молодым людям. Внезапно возвратились и скворцы, те, что напали на Ловкача, и наперебой загалдели. В связи повышенной опасностью исламского терроризма в стране, полицейским разрешено было иметь в кобуре настоящее табельное оружие. Почувствовав сверху угрозу и памятуя Хичкока, Колдерон выхватил пистолет и выстрелил в воздух. Скворцы всполошились и, страшно обидевшись, не стали свидетельствовать и улетели прочь. Разогнав неугомонных птиц, констебль сказал пострадавшим:

– Никуда не отлучайтесь! Дадите показания на судебном дознании…

Заботливо уложив вещественное доказательство в салон машины, сержант рванул в участок, с трепещущим концом удочки, торчащим из окошка.

– Ты надумала поехать со мной?– настойчиво спросил Ричард, понимая, что это неуместно, но все еще одержимый этим важным для себя вопросом.

– У тебя одна мысль, кот похотливый!– ответила девушка и, окинув осуждающим взглядом лохматого парня, удалилась тоже, чтобы отпроситься с работы и включиться в скорбные переживания родителей.

Ее отец, доктор Кольридж, оповещенный Уэббом о случившемся, сидел с женой неотлучно у телефона, за бутылкой "скотча", готовясь к самому худшему. Бернардина, уже бесстыдно пьяная, жаловалась мужу, еле шевеля языком:

– Это дух Агаты наказывает меня за грехи! Помоги мне, Джеймс! Вот подушка, избавь от мучений! Ты же врач и давал клятву Гиппократа!..

– Заткнись, Бернардина!– отвечал ей супруг.– Без тебя тошно! Лучше, молись за нашего Джаспера!..