Таинственное посещение

Тутъ господинъ всталъ и началъ раскланиваться. Меня охватило крайне непріятное чувство: чего добраго, я напрасно пустился въ откровенность, не говоря уже о томъ, что, польщенный удивленными возгласами незнакомца, показалъ свои доходы значительно выше дйствительности. Однако, нтъ; въ послднюю минуту господинъ вручилъ мн большой конвертъ и сказалъ, что въ немъ находятся вс необходимые для его дла матеріалы, что я все найду тамъ; что онъ счастливъ имть меня своимъ кліентомъ; что онъ вправ гордиться, имя кліентомъ человка съ такими огромными доходами; что онъ зналъ о существованіи въ город многихъ богатыхъ людей, но когда ему приходилось вступать съ ними въ дловыя сношенія, то каждый разъ убждался, что у нихъ еле хватало на прожитье; что уже давно, очень давно ему не приходилось лицомъ къ лицу сталкиваться съ дйствительно богатымъ человкомъ, говорить съ нимъ и прикасаться къ нему собственными руками; что онъ едва можетъ удержаться, чтобы не обнять меня, и что онъ положительно сочтетъ за большую милость, если я все-таки позволю ему обнять себя.

Это мн такъ исключительно понравилось, что я не сдлалъ ни малйшей попытки устоять и позволилъ этому простодушному незнакомцу заключить себя въ объятія и пролить на мой затылокъ нсколько успокоительныхъ слезъ. Затмъ онъ убрался восвояси. Какъ только онъ вышелъ, я раскрылъ его дловые «матеріалы». Въ теченіе четырехъ минутъ я ихъ изучалъ самымъ внимательнымъ образомъ, а затмъ позвалъ кухарку и сказалъ:

— Держите меня, я падаю въ обморокъ! Пускай Марья займется пока блинчиками. — Придя понемногу въ себя, я послалъ на коньячный заводъ, бывшій на углу улицы, и нанялъ тамъ нкоего художника, который долженъ былъ за недльную плату не спать по ночамъ и проклинать незнакомца, а днемъ давать мн при случа пинокъ, если бы я началъ забываться.

Ахъ, что это былъ за негодяй! Его дловые матеріалы были ничто иное, какъ податной листокъ, а въ немъ цлый рядъ нахальныхъ вопросовъ, занимавшихъ большую часть четырехъ убористыхъ печатныхъ страницъ, о моихъ личныхъ длахъ, — вопросовъ, говоря, между прочимъ, составленныхъ съ такимъ удивительнымъ остроуміемъ, что старйшій человкъ міра не могъ бы понять, куда большинство изъ нихъ мтитъ, — вопросовъ, разсчитанныхъ въ конц-концовъ на то, чтобы заставить попавшагося указать въ четыре раза больше дйствительныхъ своихъ доходовъ, если только онъ не пожелаетъ дать ложную клятву. Я сталъ подыскивать выходъ изъ этого положенія, но его не было. Вопросъ № 1 захватывалъ меня такъ великодушно и полно, какъ разстилающійся надъ муравьиной кучей зонтикъ:

— Каковы были за истекшій годъ ваши доходы съ торговли, предпріятія или службы?

Этотъ вопросъ поддерживался тринадцатью другими столь же любопытнаго характера, изъ котораго самый скромный требовалъ указаній, не виновенъ-ли я въ краж со взломомъ или грабеж на большой дорог, или не пріобрлъ-ли я какой либо собственности путемъ поджога и убійства, или изъ другого какого-либо тайнаго источника, который бы не былъ поименованъ въ рубрик доходовъ вопроса № 1. Было ясно, что незнакомецъ имлъ спеціальную цль меня высмять.

Это было ясно, совершенно ясно, и поэтому я пошелъ и нашелъ еще одного художника. Щекоча мое самолюбіе, незнакомецъ ввелъ меня въ искушеніе объявить свой доходъ въ двсти четырнадцать тысячъ долларовъ. Изъ нихъ, по закону, одна тысяча не подлежала налогу — единственная свтлая точка, которую я замтилъ, но вдь это была только капля въ мор. Считая узаконенныхъ пять процентовъ, мн приходилось платить въ казну ужасающую сумму въ десять тысячъ шестьдесятъ пять долларовъ подоходнаго налога.

Кстати замчу, что я этого не сдлалъ.

Я знакомъ съ однимъ господиномъ, у котораго домъ настоящій дворецъ и который стъ по царски, расходы котораго огромны и который, несмотря на это. но иметъ никакого дохода, какъ я убдился въ этомъ изъ списковъ подоходнаго налога. Къ нему-то я и обратился въ моей бд. Онъ выслушалъ ужасныя данныя о моихъ чистыхъ доходахъ, и, надвъ на носъ очки, взялъ въ руки перо, и — трахъ! однимъ взмахомъ руки я оказался бднякомъ!

Дло это было самое простое! Онъ достигъ этого, ловко подсчитавъ мои «расходы». Онъ опредлилъ мои «государственные, національные и общественные налоги» въ такую-то сумму; мои потери «при кораблекрушеніяхъ, пожарахъ и т. д.» во столько-то; мои «потери при продаж земель», — «при продаж съ публичнаго торга скота» — «при уплат квартирной платы» — «при починкахъ, ремонт, уплат процентовъ» — во столько-то, не говоря уже о томъ, что я уплачивалъ громадные вычеты изъ моего жалованья, какъ чиновникъ арміи, флота, податныхъ и иныхъ учрежденій Соединенныхъ Штатовъ, уже ране обложенныхъ налогомъ. Изъ всхъ этихъ статей у него образовались удивительные расходы. Кончивъ, онъ вручилъ мн бумажку и я сейчасъ же увидлъ, что за послдній годъ дйствительный остатокъ отъ моихъ доходовъ равнялся тысяч двсти пятидесяти долларамъ и сорока центамъ.