Тайны дворцовых переворотов

Сего июля 1 дня оной роты у солдата Василия Михайлова, в бытность ево на карауле в Новом летнем Ея Императорскаго Величества доме, по приказу дежурнаго господина генерал-адъютанта взята у него епанча И об оном к полковым делам сим представляю. Капитан-порутчик Николай Энгельгарт. Июля 3 дня 1762 года^{187}

.

Может быть, сведения Шумахера такого же непроверенного свойства? Оказывается, нет. Информация секретаря датского посольства, в отличие от откровений саксонца, удивительно точна, если не считать допущенной кем-то (то ли издателем, то ли автором) ошибки в написании фамилии капитана. Не Щербачков (Tscherbatschkow – Schumacher A. Geschichte der Thronentsetzung… С. 46), а Щербачев. И как вы думаете, в каком полку служили капитан Щербачев и поручик Озеров? Да все в том же л.-гв. Семеновском полку! Капитан Алексей Логинович Щербачев (в гвардии с 1736 года, сорока лет от роду, из дворян, имеет 360 душ крепостных) командовал 1-й, затем 2-й гренадерскими ротами. Подпоручик Сергей Иванович Озеров (в гвардии с 1742 года, двадцати восьми лет от роду, из дворян, имеет 600 душ крепостных) встретил 1762 год в 7-й роте, а уже 14 января «по имянному указу пожалован в порутчики в 10 роту»^{188}

. Таково немаловажное семнадцатое пересечение показаний Шумахера с реальностью, хотя и не последнее.

В распоряжении историков есть весьма ценный документ, свидетельства которого по ключевым позициям на удивление тождественны рассказу датчанина. Это депеша французского дипломата Л. Беранже герцогу Шуазелю от 10 (21) августа 1762 года. Процитируем первую половину, касающуюся обстоятельств цареубийства: «J’ attendais le depart de ce courrier pour faire passer V[otre], Gr[andeur], le detail de mes notions sur la fin tragique et deplorable de Pierre III. Je dois a la verite de l’histoire et a l’instruction de la posterite le detail d’une horreur digne du siecle le plus barbare et le plus feroce. Je ne rappelerai point ici, M-gr, tout ce que j’ai eu l’honneur de Vous mander par ma depeche du 23 Juillet Ne 12. Les soupcons que j’avais alors ont acquis cette espece de certitude que donne l’uniformite de plusieurs rapports desinteresses.

Pierre III, au lieu d’etre conduit a Schlusselbourg, comme je l’avais ecrit sur un faux avis le 13 Juillet, fut mene a Ropsha, maison de campagne du feldmarechal Razoumofsky, distante d’environ 50 verstes de Petersbourg. Les officiers, a qui l’ on avait confie sa garde, lui ont fait les plus grands outrages; l’idee du malheur en general et surtout la vue d’un Prince dans les fers interesse tout homme sensible, et malgre sa degradation les peuples civilises n’oublient jamais le respect, du au sacre caractere, dont il a ete revetu, mais loin que les Moscovites soient accesibles a cette pitie si naturelle aux coeurs vertueux, ils aggravent toujours les tourments des victimes livrees a leur ferocite. On m’assure que toutes les folies, tous les ridicules de Pierre III lui ont ete reproches tres amerement dans sa prison par cette soldatesque effrenee. Mais le comble de l’infamie et de la sceleratesse, c’est que Tervu^{189} s’etant rendu aupres de lui, quatre ou cinq jours apres sa detention, le forca a avaler une potion dans laquelle il avait distille le poison, dont on voulait le faire mourir. Ce Prince se defendit longtemps de la prendre. Il se doutait vraisemblablement de ce que la coupe contenait, et on pretend qu’il ne ceda qu’aux menaces et la violence. On ajoute qu’il demanda un instant apres du lait, qui lui fut inhumainement refuse et que le poison, ne produisant pas assez promptement son effet, on se determina a l’etrangler. Ce qu’il y a de certain, M-gr, c’est qu’on a remarque qu’un Prince Bariatinsky, qui a apporte a la Cour la nouvelle de la mort de Pierre III, avait recu plusieurs coups au visage, qu’on dit lui avoir ete donnes par le ci-devant Empereur, en se defendant au moment qu’on attentait ainsi a sa vie. Ce dernier parti a ete pris a cause de la decouverte d’un complot forme et sur le point d’etre execute par le regiment de Preobrajensky d’enlever Pierre III de sa prison et de le retablir sur le trone. Le medecin Crouse, qu’il detestait et qui lui a ete envoye, est soupconne d’avoir prepare ce poison. Il est devenu depuis medecin du Grand Duc.