Тайны не умирают

Шериф склонил голову набок и недоверчиво вскинул бровь. Ланс явно его не убедил.

– А может, она боится, что ее сын и впрямь виновен в случившемся. Вот почему, обнаружив тело мужа, она сперва позвонила вам, а не в полицию.

На это Лансу и впрямь было нечего возразить. Большинство и правда первым делом обратилось бы в 911.

– Она знала, что вы приедете вместе с адвокатом.

– Откуда же? Когда мы с ней разговаривали, об этом и речи не шло, – сказал Ланс.

– Догадаться было нетрудно. Вы ведь с госпожой Дейн и живете, и работаете вместе. И всегда поддерживаете друг друга, – заметил шериф и собрал бумаги, давая понять, что разговор окончен. – Если бы мне не приходилось каждую деталь из миссис Нокс чуть ли не клещами вытягивать, мы бы уже давно нашли Эвана.

Ланс чувствовал себя намного хуже, чем когда заходил в переговорную – состояние было мерзкое и подавленное. Шериф был прав, причем во всем. Эван и впрямь главный подозреваемый, и это логично. На момент смерти Пола он был дома, а значит, у него имелась теоретическая возможность убить отчима. Оружием преступления на самом деле вполне мог стать глок Пола, а мотивом – ссора.

Но Ланс не мог поверить в то, что Эван и правда способен на убийство. Да, парень был вспыльчив и несдержан, но до хладнокровного, расчетливого киллера ему было далеко. Решись он на преступление, оно получилось бы спонтанным и небрежным.

Впрочем, все эти детали идеально вписывались в теорию убийства, предложенную Колгейтом.

Глава тринадцатая

Ноги Шарпа отбивали по тротуару неровный ритм. Двигаться было тяжело. Он дождался захода солнца и только потом выбрался на пробежку. Но все равно чувствовал себя так, будто его переехал автобус. Интересно почему?

Духота на улице стояла невыносимая. Несмотря на вечерний час, температура воздуха составляла градусов двадцать семь, а то и выше, а влажность, наверное, поднялась до тысячи процентов. Шарпу казалось, что он пробивается сквозь густой суп.

Он пробежал мимо банка и свернул вправо. Его двухэтажный дом был расположен в деловом районе. Жить здесь было и удобно, и уютно – такой уют вообще свойственен маленьким городкам, – и Шарп очень любил это местечко. На улицах выстроились в ряд старые дома. Над головой сомкнули арками свои ветви высокие, мощные деревья. До ранения, которое Шарп получил в минувшем марте, он каждый день пробегал по восемь километров и несколько раз в неделю ходил в спортзал на силовые тренировки.

Всего несколько недель назад ему разрешили вернуться к коротким пробежкам, а тренировки ограничились сеансами реабилитации, которые он проходил дважды в неделю под присмотром врача. Первое время ограничения очень его раздражали, но теперь он и сам чувствовал, что более серьезные нагрузки ему пока не по зубам.

Перед следующим перекрестком, на углу он сбавил темп. Отсюда было хорошо видно маленькое белое бунгало Оливии Крус. Именно Оливия сообщила им некоторые ключевые сведения в ходе прошлого крупного расследования. В награду за это Морган дала ей интервью, которое очень пригодилось Оливии для работы над криминальным романом. Книга была об одном из бывших клиентов Морган – писалась, разумеется, с его разрешения.

Впрочем, в данном случае обмен получился не совсем равноценным, и Шарп по-прежнему чувствовал себя в долгу перед ней.

С тех пор, как ему дали добро на пробежку, он каждый день бегал по ее улице. А до этого при любой возможности проезжал мимо на машине… как влюбленный подросток. Но он был бывшим копом. А она – журналисткой. Одно это слово вызывало у него не меньшее отвращение, чем, скажем, слово «демон

».

Нет, с ним определенно что-то не так.

Стараясь отвлечься от этого странного влечения, он развернулся и побежал в другую сторону. И дело не в том, что ему не хотелось увидеться с Оливией – хотелось, и безумно сильно, как последнему дураку, – но ему было неловко показаться ей в своем нынешнем, совсем не завидном состоянии.

Когда он наконец перешел на шаг примерно в квартале от своего дома, пот уже пропитал рубашку насквозь, а душный воздух совсем сдавил легкие. Он пробежал от силы три километра, но чувство было такое, будто все десять. Он поднялся в свою квартиру, расположенную на втором этаже, и с облегчением ощутил прохладное дуновение кондиционера, а потом налил себе стакан воды. На него горой навалилась усталость. Даже теперь, когда вокруг не было ни души, он стыдился необходимости присесть, попить воды, дождаться, пока схлынет слабость.

Чтобы восполнить силы, он приготовил себе высококалорийный и питательный протеиновый коктейль и взял его с собой в душ. Избавившись от потной одежды, он встал под струи воды. Уродливый розовый шрам, тянущийся по животу, неприятно зудел.