Тайны осиного гнезда. Причудливый мир самых недооцененных насекомых

Фабра очаровало жало. И это совершенно оправданно, поскольку без своего жала одиночная оса – не охотник: это приспособление, с помощью которого она пускает в ход свою магию убийцы. Оно вводит яд – коктейль из химических веществ, необходимый для превращения добычи в беспомощную, парализованную, но прекрасно сохраняющуюся продуктовую кладовую, в которой хранятся все питательные вещества, необходимые для осиного потомства. Фабр назвал жало «стилетом матери», возможно, имея в виду ужасное колющее оружие средневекового убийцы.

Жан-Анри Фабр, изучающий насекомых в колоколообразной наблюдательной камере (Granger/Alamy Stock Photo)

Тот, кого жалила оса (или пчела, если уж на то пошло), ни с чем не спутает это ощущение от укола и жгучую боль (кстати, неслучайно в разных языках слово, обозначающее жало, родственно словам, означающим укол или острый предмет). Боль усиливается из-за локального характера введения яда (укол жалом в палец особенно мучителен – настолько велика там концентрация нервных окончаний) и разливается по телу, словно тьма Саурона. Далее начинается зуд, который иногда не проходит несколько дней. И это еще хороший исход – у некоторых людей яд вызывает всплеск иммунной реакции организма, который требует срочной госпитализации, а порой, к сожалению, даже приводит к смерти. Но, как правило, столько неудобств причиняют нам только жала общественных ос.

Один из самых частых вопросов, которые мне задают: «Как вытащить жало?» Отвечу раз и навсегда: только медоносные пчелы, ужалив человека, оставляют в нем жало. Прочие 22 000 видов пчел и 32 000 видов ос в большинстве своем достаточно здравомыслящи, чтобы сохранить свое жало неповрежденным для последующего использования[70]

. Почему у рабочих пчел в процессе эволюции возникло такое саморазрушающее поведение, что они, ужалив кого-то, вырывают себе внутренности, – этот вопрос пока остается без ответа[71]. Оставит ли насекомое в вас свое жало, зависит от морфологии жала. Я понимаю, что жало не самая приятная тема для разговора. Однако, поскольку оно является важнейшим инструментом в арсенале ос, эволюция уделила достаточно много внимания тому, чтобы этот орган как нельзя лучше соответствовал множеству различных способов охоты, которыми пользуются эти насекомые.

Вспомните, что происхождение жала кроется в оболочке приспособления для кладки яиц паразитоидного наездника, обладавшего не настоящим жалом, а лишь длинным изящным яйцекладом, который он использовал для доставки яиц (и небольшого количества яда) на поверхность или внутрь тела добычи. Чтобы доставить потомство наездника к труднодоступной добыче, его яйцекладущий аппарат должен быть длинным и эластичным. Так как же рабочий инструмент материнской любви превратился в приспособление для убийства?

Преобразованный в оружие яйцеклад короток по сравнению со своим более мягким предком: гибкая трубка для кладки яиц может быть в восемь раз длиннее тела наездника, но современная «военизированная» версия редко оказывается длиннее брюшка осы. Таким образом, ответ по крайней мере отчасти лежит в области физики: усилие, необходимое для прокалывания кожи жертвы, согнет даже умеренно длинное жало, особенно когда добыча извивается и стремится ускользнуть.

Типичное осиное жало состоит из жестких кутикулярных пластинок, по которым можно вводить яд, окруженных гибкими мембранами. Жесткая «жалящая насадка» называется собственно жалом, и это далеко не простое острие. Оно состоит из двух палочковидных структур (стиллетов), соединенных посредством хитроумного скользящего блокирующего механизма, и прикреплено к кутикулярным базальным пластинам. Жало может выглядеть как изогнутая коса, прямой кинжал или подпружиненная стрела. Оно бывает и гладким, и с мелкими или крупными зазубринами. В исходном состоянии оно слегка изогнуто, но у некоторых видов (например, у мутиллид – «вельветовых муравьев», которые, кстати, являются осами, а не муравьями) жало может сворачиваться внутрь тела.