Тайны темной стороны

«Ведьма!» – закричала толпа. – « Сжечь ведьму!» И в Катарину полетели камни, но, по-моему, ни один из них не достиг цели. А потом из толпы, похоже, откуда-то слева, вылетела арбалетная стрела…

Я как будто очнулся. Ведь если бы не эта стрела, Катарина бы отдала все долги еще тогда, приняв неимоверные муки костра, а теперь костер, фигурально выражаясь, «перешел» в эту жизнь и тлеет, казалось бы вечно. Что же делать мне сегодня? Бегать с «ведрами» и «заливать огонь водой» то там то – тут? Бессмысленно. Пока я бегу за очередным «ведром», «огонь» разгорается с прежней силой. Тогда, может быть, раздувать огонь, невзирая на ее боль? Чтобы ее вообще скрутило, чтобы год или два превратились для нее в беспросветную пытку, с тем, чтобы после все ушло и, может быть, забылось? Очень рискованно. Это и не всякому мужчине под силу.

Но есть еще одно. Если вернуться назад и каким-то образом повлиять на тот арбалетный выстрел, если стрела пролетит мимо или вообще не вылетит, то Катарина примет мучения костра и тогда, может быть…

Я сел за стол.

– Привет, это опять я,– так началось мое письмо,– И я по-прежнему стыжусь своего эпистолярного стиля, который не идет ни в какое сравнение с твоим. Дорогая Катарина, я вспомнил все и теперь мне немного страшно и нелепо спрашивать то, о чем я все же спросить обязан. Это необходимо. Соберись с силами, собери все то, что бурлило в тебе раньше и постарайся понять. Ты спрашивала меня о магии, и в твоих словах я чувствовал некое осуждение. Я чувствовал даже какую-то убежденность, с твоей стороны, в безусловной греховности того, чем я занимаюсь. Что ж, возможно, но кому судить? Я знаю лишь то, что в мире ничего не исчезает бесследно и ничего не дается просто так. Любой поступок, любое действие рождает энергию, которая затем будет материализована. Как любая жидкость выпавшая в организме не по месту: гной, кровь или слизь – неизбежно превратится в соединительную ткань, иногда даже во вред всему телу.

Так и в Макрокосме: пусть не сразу, пусть через какое-то время, но зло обязательно воплотится где-нибудь в виде кучи мусора, а тотальное зло, рождаемое целыми народами – в развалины городов и пепел рукописей. Добро воплощается в садах, порядке, красоте парков и улыбках людей. Я также знаю, что закон воздаяния, о котором я только что вскользь упомянул, не может быть сильнее любви, поскольку Бог – это и есть любовь. Подумай как-нибудь об этом. Теперь я скажу главное. И потому я перехожу на новый абзац.

Я хочу изменить твое прошлое, и мне для этого нужно твое согласие. Это очень серьезно, хотя, наверное, и нелепо просить тебя вернуться назад в шестнадцатый век и принять там нечеловеческие мучения костра инквизиции. Тем не менее, это не формальность, я действительно хочу, чтобы ты осознала то, что я тебе сказал. Ты тогда и вправду сотворила очень много зла. Твой процесс не был, строго говоря «охотой на ведьм», поскольку было множество вполне надежных свидетельств того зла, что ты сотворила.

Спустя некоторое время я получил ответ и с тем удалился в пустыню,

которая простиралась от моего дома и до самой реки в северо-восточной части города. Это была настоящая, хотя и маленькая пустыня, в которой можно было сосредоточиться и уйти от любопытных глаз. Предстояло всенощное бдение.

Солнце зашло за горизонт и появилась первая звезда. Я сел на песок, лицом на север и стал ждать. Ветер стих, но ничего особенного не происходило. Я установил внутреннее молчание, и мир понемногу «засветился», но все же желаемого погружения не наступало. Время шло, и скоро мир черным колесом перекатился за полночь. Внезапно тело пронзила боль, которая неизвестно откуда начиналась и где заканчивалась. Она была острая, как скальпель, пронзивший нерв. Она мгновенно залила глаза фиолетовым маревом, и я тщетно пытался понять, что же все-таки происходит. Впрочем, через несколько мгновений стало ясно, что боль исходит из ноги. Более всего это походило на то, что в подошву вцепилось какое-то насекомое. Подскочив, я отчаянно пытался стряхнуть злого пришельца, но им оказался обыкновенный комар…

Через несколько минут боль перестала быть такой острой, но все же и не проходила. Ко всему еще у меня появилось странное ощущение чего-то знакомого, чего-то, что уже было и что необходимо вспомнить, однако, никаких аналогий на ум не приходило. Боль! Знакомая боль! А потом произошло нечто такое, что можно сравнить лишь с попаданием в горную реку или водопад, когда обилие потоков постоянно сбивает с толку и всякое твое движение скорее уменьшает плавучесть, нежели наоборот. Первым делом вспомнились мои похождения на Лысой Горе, задолго до всех событий с Катариной. Я там был с одной очень молодой и чрезвычайно сильной ведьмой, по-другому, я бы никак не смог ее назвать. Я ей понадобился для того, чтобы помочь «вскрыть» найденное ею место силы.

– Без тебя мне не пройти. Для входа и выхода из этой дыры нужно мужское и женское начала. За это я покажу тебе как входить в прошлое. Хочешь?– предложила она.