Тайны Церкви

Вот почему нам так важно не потерять подлинную православную традицию трезвенной молитвы и здравого соборного рассуждения. Эта традиция сохранилась и у нас (даже при советской власти), и в Русской Зарубежной Церкви. Не дай Бог ей утонуть в море мистически мятущегося неофитства, которым, между прочим, страдают не только простецы, но и многие сильные мира сего…

* * *

Иногда люди относятся к исповеди по-фарисейски, думая, что мельчайшие подробности каждого совершенного греха и скрупулезный их учет делают их максимально достойными Причастия Тела и Крови Христовых. Приносят чуть ли не общие тетради, в которых по дням и часам расписаны все прегрешения, многократно повторяемые. Бывает и такое: пришел человек исповедоваться с вечера, подробно рассказал священнику о своих грехах, а наутро приходит опять с тем, что успел нагрешить за вечер и утро. Как-то одна женщина, поисповедовавшись в начале литургии, перед причастием подошла еще раз: вот, батюшка, плохо сейчас подумала о другой прихожанке…

Не нужно ли нам почаще вспоминать, что мы все и всегда недостойны принять Тело и Кровь Христовы, как о том очень ясно говорится в молитвах перед причащением? Не детальный учет грехов делает нас достойными. Не максимально близкое к моменту причастия время исповеди. Только милостью Божией мы причащаемся неопаляемы. Только по Его бесконечному снисхождению, по Его любви к нам, грешным, дано человеку в Церкви Таинство Евхаристии.

Но покаяние – наш ответ на Божию любовь. Мы действительно покрыли бы себя мраком и погрешили бы против Святых Таин, если бы приступали к ним с небрежением о собственных грехах, с холодным безразличием (не случайно оскудение духовной жизни в странах, где забыта исповедь)… Прийти ко святой чаше с полной решимостью отвергнуться греха, с мольбой о том, чтобы Господь Сам помог мне исправить мою жизнь, – это именно тот настрой, с которым мы должны каяться. И в этом свете не странно ли от раза к разу приносить длинные списки одних и тех же грехов? Ведь если они повторяются – налицо не доблесть усердного исповедника, а духовный недуг! Будем просить Христа Искупителя помочь нам исправить нашу жизнь, укрепив волю свою и предавая себя в волю Божию. И если мы верим в Его помощь, если действительно хотим избавиться от греха, Господь обязательно поможет. Иногда неведомыми нам путями: изменив обстоятельства жизни, дав в руки новую книгу, послав кому-то испытание, а кому-то – радостные встречи и переживания.

* * *

Говоря о грехе, мы часто подразумеваем что-то из ряда вон выходящее, какие-то страшные, для всех очевидные пороки и преступления. А ведь среди самых пагубных, самых разрушительных грехов – уклонение от Бога, от молитвы, от богослужения и тупая, ленивая праздность. Поддался человек такому греху – и все дальше отходит он от Бога, Источника жизни, и все сильнее жизнь его оскудевает, превращается в сытое, бездуховное, полуживотное существование. И почти никто ему не скажет – ни перед исповедью, ни с амвона, – что это грех, в котором нужно раскаиваться и который нужно исправлять. Ведь ничто так не важно для нас, как молитва, памятование о Боге, участие в Таинствах церковных!

* * *

В начале девяностых в одном докладе я рискнул сказать о «творчестве разрушения», то есть о таких словах и действиях, которые обращают в ничто ложные человеческие конструкции, дабы дать дорогу духовной перемене к лучшему. В самом деле, всегда ли разрушать – плохо? И все ли нужно оберегать, сохранять?

Мы слишком часто отождествляем с Традицией любые обычаи, привычки и устоявшиеся представления. Однако святой Киприан Карфагенский писал: «Обычай без истины есть застарелое заблуждение». Мы знаем, что Сам Господь обрек на погибель многие человеческие конструкции, начиная с фарисейской морали и кончая столами менял. А сколько еретических храмин и человекобожеских вавилонских башен было справедливо разрушено за многовековую историю Церкви!

Пахнущая котлами с сытной пищей житейская «гармония», самодовольная успокоенность обывателя, горделивое превозношение «свободного ума», якобы не нуждающегося в Боге, все созданные без Него «новые миры», до времени не замечающие, что стоят на глиняных ногах, – разве все это не достойно разрушения? Да и разве не обречено?

Не случайно некий пафос самодеструкции то здесь, то там прорывается из-за витрин современной цивилизации – прорывается через честных художников и мыслителей. Правда, они редко предлагают реальную альтернативу. В лучшем случае ностальгируют по прошлому и советуют в него вернуться, как это делают критики глобальной экономики, превозносящие натуральное хозяйство или советские пятилетние планы.

Христианский путь – другой. Не назад, не в бегство, а за Христом, к людям, с Его словом! Да, Господь не обещал нам мира с «миром сим». Евангелие – совсем не та книга, которая предрекала бы истинно верующим людям социальную гармонию. «В мире будете иметь скорбь», – говорит Спаситель. И сразу же дает надежду, которая выше и лучше всех земных радостей: Но мужайтесь: Я победил мир (Ин. 16, 33).

* * *