Тайны забытых миров

Данные археологии, устное народное творчество и характер многих вариантов этой игры наталкивают нас на следующую мысль. Скорей всего, истоки этой ритуальной игры принадлежат древнейшим обитателям юга Сибири – народу пан.

Устное народное творчество славян с упоминанием о Кошье (Кош Але) в «Веде о Маре» так же уводит нас в глубокую архаику Саяно-Алтая. Как мы помним из предыдущих глав, именно туда, в саяно-алтайскую пещеру со Змеем, отправился богатырь Добрыня из сказочной былины «Добрыня и Змей». Там, на берегу реки Пучай (Бу/сай или Енисей, см. карту), одежду его и похитил летающий Змей Горы – Горыныч.

Снятие «одежды» птицами – мягких тканей кости, как нам представляется, было равнозначно способности общения с потусторонним миром и Небесами. То же отождествление с птицей мы обнаруживаем в шаманском наряде или магическом полете. Птицы – это проводники душ.

Небо и небесные светила (позже духи неба) находились наверху, и путь к ним был труден и опасен. Поэтому шаманы пользовались посредниками между ними и небом в лице священных птиц – «предков». Превращение себя в птицу свидетельствует о способности шамана еще при жизни совершать экстатические путешествия в иные миры. Духов неба необходимо было расположить в свою пользу, для этого им приносили в жертву угодных им животных, души которых и становились помощниками (ездовыми животными) шамана (например, пура). Иногда полный костюм шамана (тувинский, бурятский, якутский) имитировал очищенные кости, т. е. скелет человека.

В книге Н. В. Посольмака «Стерегущие золото грифы» (Новосибирск, 1994) читаем: «Как считалось, благодаря этим фантастическим существам…умерший мог скорее попасть на „небесные пастбища“, находившиеся где-то высоко на заоблачных, недоступных человеку вершинах гор. Образ этого синкретического существа (мифического орла или грифона) осенял все стороны жизни пазырыкцев. <…> Вероятно, считалось, что ими был населен мир мертвых, поэтому, чтобы попасть туда, умершим „помогали“ многочисленные изображения грифонов на погребальной утвари. <…> На „небесные“ пастбища, в кочевнический «рай» отправлялись после смерти пазырыкцы (Иванов, Топоров). Там их встречали ожившие персонажи собственной мифологии – грифы…».

Конечно же, частью общего обряда «очищения» посмертной души было трупосожжение (кремация), что не мешало быть древним скифам и огнепоклонниками. Если же говорить в целом, то аналогии трупоположениям и трупосожжениям можно видеть на всей огромной территории распространения андроновцев-«ф» (от юга Урала до Енисея).

Если основной способ захоронения населения этих племен в Зауралье – это трупосожжение, то для Барабинской лесостепи и всего Обь-Чулымья, характерны большей частью погребения трупоположением (с разрозненными очищенными костями).

«В захоронениях взрослых андроновцев Барабы выделяется три вида погребального обряда – трупоположения, трупосожжения и трупоположение и трупосожжение в одной могиле. <…> Следующим видом погребального обряда, отмеченным в Барабе, является трупосожжение. Трупосожжение всегда совершалось на стороне, что, видимо, свидетельствует о наличии у андроновцев специальных мест, где проводилась кремация.

Если сопоставить количество трупополежений и трупосожжений в Барабе, в процентном отношении, то картина получится достаточно оригинальная. Так, в западных районах Барабы зафиксировано 92 % трупоположений и 8 % трупосожжений (учитывая только взрослые захоронения). В Центральной Барабе это соотношение несколько иное: 41,5 % трупоположений и 49,8 % трупосожжений, тогда как восточные районы Барабинской лесостепи дали 9 % трупоположений и 91 % трупосожжений» (Молодин В. И. Бараба в эпоху бронзы. Новосибирск, 1985).

То есть чем ближе к исторической прародине Мане Саяно-Алтая, тем обряд трупосожжения по количеству намного превышает обряд трупоположения. Как мы предположили выше, данный обряд очищения могли привнести в эти места племена маны (позже их стали именовать как мены, имены, муны). Возможно, сказывались религиозные традиции мигрантов, приходивших из Маны, и не исключено влияние почитателей солнечного бога Арья/мана, давших большие возможности для совершения ритуальной кремации. Скорей всего, данная ситуация объясняется тем, что процесс продвижения андроновских племен с запада на восток был достаточно сложным.

Подтверждением этому явлется наличие разных видов орнаментации сосудов в могильниках Барабы андроновской культуры. Это так же может свидетельствовать о разных этнических и родоплеменных группах как индоевропейских, так и древнетюркско-угорских народностей. Одним из этнических территорий, отдаленной от Барабы на восток, и могли быть земли манов, которые проникали в Барабинскую лесостепь. Этот погребальный обряд (впрочем, как и путь паломничества в страну восхода солнца), по мнению ариев, мог соотноситься с потусторонним миром, связанным с Ритой – путем движения бога Арьямана, т. е. солнца.