Тайпан

– Я чувствую, что море следит за мной. Оно всегда следит за моряком, испытывает его. Но наступает время, когда оно начинает смотреть по-другому – ревниво, да, ревниво, как женщина. И становится таким же опасным, как она. – О́рлов выплюнул табак за борт и ополоснул рот холодным чаем из парусиновой сумки рядом с нактоузом. – Я раньше никогда не выступал в роли священника и никого не женил. Признаюсь, это было до смерти странно, Зеленые Глаза, – видеть перед собой эту парочку, такую юную, нетерпеливую, уверенную в себе. И слушать этого петушка – ваше, тайпан, эхо, – расфуфырившегося, словно павлин: «Клянусь Богом, О́рлов, вы нас обвенчаете, клянусь Богом! Я хозяин „Китайского облака“, клянусь Богом! Вам известен закон тайпана, клянусь Богом». А я что – рву и мечу и упираюсь изо всех сил, чтобы дать ему лицо, хотя с самого начала знаю, что все ниточки опять в руках у старого кукольника по имени Зеленые Глаза. – О́рлов весело хмыкнул и посмотрел снизу вверх на Струана. – Но я сыграл свою роль очень хорошо и позволил ему командовать мной – раз уж вы пожелали, чтобы мной командовали. Это был все равно что… ну… все равно что мой свадебный подарок парню. Он рассказал вам о нашей сделке?

– Нет.

– «Обвенчайте нас, и вы сохраните за собой свой корабль, клянусь Богом! Откажетесь – и я буду травить вас, пока не выживу со всех морей, клянусь Богом!» – О́рлов ухмыльнулся. – Я бы и так их обвенчал.

– Я уже думал о том, чтобы забрать у тебя корабль.

Ухмылка исчезла с лица О́рлова.

– А?

– Я намерен перестроить компанию: поставить весь наш флот под начало одного человека. Хочешь получить это место?

– На берегу?

– Конечно на берегу. Разве можно управлять целым флотом с квартердека одного клипера?

О́рлов сжал кулак и замахал им перед лицом Струана:

– Ты сам дьявол, восставший из ада! Ты искушаешь меня властью, о которой я даже не мечтал, чтобы забрать у меня единственное, чем я дорожу на всем свете. На юте я забываю о том, кто я есть, черт побери! Вы знаете это. А кто я на берегу, а? Стриде О́рлов, горбун!

– Ты мог бы быть Стридом О́рловом, тайпаном благороднейшего флота в мире. Я бы сказал, что эта работа достойна любого мужчины. – Струан не сводил взгляда с лица карлика.

О́рлов круто повернулся, отошел к подветренному борту и разразился бурным потоком норвежских и русских ругательств, который не иссякал несколько минут.

Потом, громко стуча сапогами, он вернулся:

– Когда это будет?

– К концу этого года. Может быть, позже.

– А мое плавание на север? За пушниной? Вы забыли о нем?

– Ты, наверное, сам захочешь от него отказаться, а?

– Что дает вам право превращать весь мир в кукольный балаган? А?

– Рулевой! На корму! – Струан передал штурвал матросу в тот момент, когда «Китайское облако» вырвался из пролива в спокойные воды бухты.

В миле впереди выдавался в море полуостров Коулун. Земля по оба борта корабля была голой, высохшей и круто обрывалась к морю. Слева по борту на расстоянии примерно одной мили виднелся скалистый выступ острова, носивший название Северный мыс. За ним, еще невидимые для них, находились Счастливая Долина, Глессинг-Пойнт и та небольшая часть гавани, которая пока использовалась.

– Норд-тень-норд-вест! – приказал Струан.

– Норд-тень-норд-вест, сэр! – отозвался рулевой.

– Так держать! – Он оглянулся через плечо на О́рлова. – Итак?

– У меня нет выбора. Я сразу вижу, когда решение вами уже принято. Вы бы списали меня на берег, не раздумывая ни минуты. Но у меня есть условия.

– Слушаю.

– Во-первых, я хочу получить «Китайское облако». На шесть месяцев. Я хочу съездить домой. В последний раз.

Либо твоя жена и сыновья вернутся сюда вместе с тобой, либо они останутся, сказал себе О́рлов. Они останутся, и они плюнут тебе в лицо и проклянут тебя, а ты впустую потратишь шесть месяцев жизни корабля.

– Идет. Как только у меня будет здесь еще один клипер, «Китайское облако» – твой. Ты привезешь назад груз пушнины. Дальше?

– Дальше, Зеленые Глаза, ваш закон: когда вы на борту, вы капитан. То же самое для меня.

– Идет. Дальше?

– Это все.

– Мы не обсудили твое жалованье.

– К чертям деньги! Я буду тайпаном флота Благородного Дома. Чего большего может желать в этой жизни человек?

Струан знал ответ. Мэй-мэй. Но он не сказал ничего. Они скрепили сделку рукопожатием, и, когда корабль был в четверти мили от Коулуна, Струан приказал поменять курс на зюйд-вест-тень-зюйд и направил клипер прямо в гавань.

– Свистать всех наверх! Прямо держать! Смените меня, капитан. Встаньте рядом с «Отдыхающим облаком». Сначала мы переправим на него наших пассажиров. Затем – на штормовую стоянку.

– Благодарю вас, капитан, – проворчал О́рлов. – Клянусь Богом, я рад, что мы в гавани!