Так говорили в советских комедиях

— Верно, кровать. Точнее — мебель. О чем нам говорит эта мебель? О том, какие огромные нетрудовые доходы имела растленная аристократия… Девушка, руками мебель в музее не трогают! Пора знать… Только больная фантазия загнивающих классов могла породить спальную мебель таких невероятных размеров. Излишне говорить о том, что простым людям нечего делать на таких, с позволения сказать, кроватях… Смешного ничего нет! (Экскурсовод)

67. Вам, предводитель, пора лечиться электричеством. Стул не иголка, найдем. (Бендер)

68. — В Париже теперь уже весна. (Киса)

— А вы были в Париже? (Лиза)

— Неоднократно. (Киса)

— Вы — научный работник! (Лиза)

— Да. Давно уже. Некоторым образом. (Киса)

— Простите за нескромность, сколько же вам лет? (Лиза)

— К науке, которую я в данный момент представляю, это не имеет никакого отношения. (Киса)

— Ну а все-таки? Тридцать? Сорок? Пятьдесят? (Лиза)

— Почти. Тридцать восемь. (Киса)

— Что вы говорите! А вы значительно моложе выглядите. (Лиза)

— Вы мне льстите, проказница. (Киса)

69. — Встретимся на свежем воздухе. Сейчас такие дивные погоды стоят. «Это май-весельчак, это май-чародей, веет свежим на нас опахалом». (Киса)

— Это Маяковского стихи. (Лиза)

— Да, кажется. (Киса)

70. Считайте, что стулья у нас в кармане. Молитесь на меня! Вино, женщины, карты вам обеспечены. (Бендер)

71. В кармане у Воробьянинова лежало двести рублей. Бывший светский лев решил ослепить Лизу широтой размаха. (Автор)

72. Однако! Телячьи котлеты — 2.25, филе — 2.25, водка — однако! (Киса)

73. — Прошу вас! Не угодно ли… (Киса)

— Нет, я совсем не хочу есть. Или вот что, нет ли у вас чего-нибудь вегетарианского? (Лиза)

74. А большой бы здесь начался переполох, если б они узнали, что в этих стульчиках! (Бендер)

75. — Десять стульев из дворца! (Аукционист)

— Почему из дворца? (Киса)

— Сидите, не рыпайтесь. (Бендер)

76. — С вас двести тридцать рублей. (Барышня)

— Почему же двести тридцать, а не двести? (Бендер)

— Включается пятнадцать процентов комиссионного сбора. (Барышня)

— Ну, что делать, берите!.. У меня есть двести. Гоните тридцатку, дражайший, да поживей, видите, дамочка ждет… (Бендер)

— У меня нет денег. (Киса)

— Как? А двести рублей? (Бендер)

— Я их потерял. (Киса)

— Давайте деньги, старая сволочь! (Бендер)

— Так вы будете платить? (Барышня)

— Одну минуточку. Маленькая заминка. (Бендер)

— Позвольте! Мы ничего не знаем ни о каких сборах. Надо предупреждать! Лично я отказываюсь платить эти тридцать рублей! (Киса)

— Хорошо, я сейчас всё устрою. (Барышня)

— По правилам аукционного торга, лицо, отказывающееся уплатить полную сумму, должно покинуть зал. Попрошу вас! (Аукционист)

77. Да, эффект был велик. Таких ударов великий комбинатор не испытывал давно. (Автор)

78. — Возмутительные порядки! В милицию нужно на них жаловаться! Черт знает, что такое! Дерут с трудящихся втридорога. Ей-богу, за какие-то подержанные десять стульев — двести тридцать рублей. С ума сойти можно! Правда? (Киса)

— Можно. Вот тебе милиция! Вот тебе дороговизна стульев для трудящихся всех стран! Вот тебе ночные прогулки по девочкам! Вот тебе седина в бороду! Вот тебе бес в ребро. А теперь пошел вон! (Бендер)

79. — Шикарная чмара привезла стулья на Варсонофьевский. Дом 17, квартира тоже 17. (Беспризорник)

— Держи рубль. (Бендер)

— Дядь, добавить бы надо! (Беспризорник)

— От мертвого осла уши. Получишь у Пушкина. До свиданья, дефективный. (Бендер)

80. Итак, где находятся девять стульев, известно точно. Шансы еще есть. Беспокоит меня десятый стул. Ну что ж, девять против одного — комбинация неплохая… (Бендер)

81. Слушайте, вы, дамский любимец! Стулья надо ковать, пока они горячи. Действовать смело, побольше цинизма — людям это нравится. Но и без уголовщины. Кодекс мы должны чтить. (Бендер)

82. Словарь Вильяма Шекспира составляет примерно двенадцать тысяч слов, словарь дикаря из людоедского племени мумба-юмба составляет триста слов. Эллочка Щукина легко обходилась тридцатью словами. (Автор)

83. Словами «хо-хо» Эллочка Щукина выражала всё, что угодно. В данном случае она сказала: «Клянусь честью, из этой толстовки может получиться шикарное платье, не хуже, чем у этой несчастной американки. Увидев меня в новом платье, мужчины пойдут за мной на край света, заикаясь от любви, но я буду холодна». (Автор)

84. — Здравствуй, Еленочка! (Щукин)

— Привет, парниша! (Эллочка)

— А это что такое? Откуда стулья? (Щукин)

— Хо-хо! (Эллочка)

Даю перевод: «Не правда ли, какие миленькие? Скажи после этого, что у меня нет вкуса». (Автор)

— Да, стулья хорошие. Подарил кто-нибудь? (Щукин)

— Ого! (Эллочка)

«Не будь наивным, кто станет делать такие подарки». (Автор)

— Значит, ты их купила? Это черт знает, что такое! (Щукин)

— Хо-хо! (Эллочка)