Талисман

Может, весь этот город – большой Оутли, думал Джек, может, мне все-таки придется пройти его до конца. Но если впереди их ждал тоннель, он в него входить не собирался. Не хотел встречаться с местной версией Элроя.

– Я боюсь, – прошептал за его спиной Ричард. – Джек, а если и другие деревья начнут выпрыгивать из земли?

– Не страшно, – ответил Джек. – Я заметил, что эти деревья могут перемещаться, но только на короткие расстояния. Даже такой индюк, как ты, их сделает.

Они огибали последний поворот дороги, минуя склады. Талисман звал и звал, словно поющая арфа великана в «Джеке и бобовом стебле». Наконец поворот остался позади, и Джек увидел перед собой ранее скрытую часть Пойнт-Венути.

Ипостась Джейсона заставила его идти дальше. Когда-то Пойнт-Венути был милым маленьким курортным городком, но те времена остались в далеком прошлом. Теперь он более всего напоминал тоннель Оутли, и им предстояло пройти его от начала до конца. Разбитая дорога спускалась к сожженным домам, вокруг которых расположились долинские деревья: в этих маленьких сборных домиках жили, конечно же, рабочие пустующих ныне фабрик и складов. От одного или двух осталось достаточно много, чтобы понять, как выглядели остальные. Рядом с домами стояли покореженные остовы сгоревших автомобилей, густо заросшие сорняками. Через фундаменты медленно пробивались корни. Закопченные кирпичи и доски, перевернутые ванны, скрученные трубы усеивали пепелища. Краем глаза Джек заметил что-то белое, но отвел взгляд, как только понял, что это кость скелета, торчащая из-под переплетения корней. Когда-то дети гоняли на велосипедах по этим улицам, жены собирались на кухнях, чтобы пожаловаться на низкую заработную плату и безработицу, а мужчины натирали воском автомобили на подъездных дорожках. Теперь все это ушло. Покрытые ржавчиной опрокинутые детские качели виднелись сквозь мусор и сорняки.

В пасмурном небе вспыхивали и гасли красноватые огоньки.

За двумя кварталами выгоревших домов и долинских деревьев над пустым перекрестком висел «мертвый» светофор. На другой стороне перекрестка на закопченной стене дома виднелись буквы: «ЛУЧШЕ ОБРАТИТЬСЯ В МАА…» Под ними была обгорелая, едва различимая картинка: передняя часть автомобиля, пробившего панорамное окно. Огонь дальше не пошел, о чем Джек мог только пожалеть. Пойнт-Венути поразила тяжелая болезнь, и Джек полагал, что огонь лучше гниения. Здание с наполовину уничтоженной рекламой автомобильной мастерской «Маако» стояло первым в ряду магазинов. За ним шли книжный «Опасная планета», «Чай и симпатия», «Экологически чистые продукты Ферди», «Неоновый город». Джек смог прочитать лишь некоторые названия – краска на стенах и вывесках облупилась. Магазины выглядели такими же заброшенными, как и фабрики и склады на холме. Даже с того места, где стоял Джек, он видел, что во многих выбиты витрины, а оставшиеся рамы напоминают пустые глаза идиота. Пятна краски на фронтонах – красные, и черные, и желтые, на удивление яркие в тускло-сером воздухе. Голая женщина, такая тощая, что Джек мог пересчитать все ее ребра, медленно и торжественно поворачивалась на замусоренной улице перед магазинами. Над бледным телом с обвисшей грудью и клоком лобковых волос сверкало ярко-оранжевое лицо. Того же цвета, что и волосы. Джек остановился, наблюдая, как эта безумная женщина с накрашенным лицом и волосами поднимает руки и изгибается, словно выполняет комплекс упражнений тайцзицюань, вскидывает ногу над раздутым трупом собаки и застывает в таком положении, будто статуя. Символ нынешнего Пойнт-Венути, безумная женщина-памятник. Нога медленно опустилась, тело продолжило вращение.

Дальше – за женщиной, за чередой магазинов – Главная улица становилась жилой: во всяком случае, Джек подумал, что видит перед собой жилые дома. И здесь яркие шрамы краски пятнали фронтоны небольших двухэтажных строений, когда-то ярко-белых, а теперь расписанных граффити. Одна надпись бросилась ему в глаза. «ТЕПЕРЬ ТЫ ПОКОЙНИК» – сообщала стена отдельно стоящего обшарпанного дома, несомненно, пансиона. Слова явно были написаны очень давно.

ДЖЕЙСОН, ТЫ МНЕ НУЖЕН

, – гремел Талисман, призывал на языке, который не могли воспроизвести человеческие органы речи.

– Я не смогу, – прошептал рядом с Джеком Ричард. – Джек, я знаю, что не смогу.

За этими наводящими тоску домами дорога вновь резко уходила вниз, и Джек видел только задние части двух черных лимузинов «кадиллак», припаркованных по обе стороны Главной улицы, передними бамперами по склону, с работающими на холостых оборотах двигателями. Словно на искусно смонтированной фотографии, громадная и невероятно мрачная верхняя часть – половина? треть? – черного отеля нависала над лимузинами и жалкими маленькими домами. Она, казалось, плавала в воздухе, отрезанная склоном дальнего холма.

– Я не смогу туда войти, – повторил Ричард.

– Я даже не уверен, что мы сможем пройти мимо тех деревьев. – Джек повернулся к нему. – Так что держись, Ричи.