Талисман. Книга посвящений

Простой и ясный выстрел в небоПустырь, над ним колодец плотный воздухаПлывёт огромный дирижабльВ колосьях тронутого полисаМир рассыпается на частиСвирепым блеском до фундаментаИ близорукий полицейскийВ него гидрантом медным тянетсяОт слова к действию. Что мысльюОсновано на башне солодаШахтёр с лопатой золотоюСпускается по руслу городаОн так внимателен и цепокИ так его рассудок пенитсяЧто разгулявшийся прохожийМораль припомнить не поленится

Ночь, горизонт встаёт над моремИ устремляется проливамиВ свой материк, к своим потокамЧто полнятся его служивымиА те по дюнам-великанамКирпич на камень, как положеноИз дома в дом бегут с тимпаномРучьям открыв природы госпитальО врач, последним доходягойСклоняя плотное и полоеЯ брошу посох свой и лягуПод исцеляющим навечно пологом23.03.97 N.Y.C.

Воспоминание о плоде граната

Как был начертан тонко плодМы видели вдвоёмВ нём целый день копился мёд

Перед ночным дождёмВ нём целый век варился сокЧтоб отойти ко снуОн был начертан как цветокВ персидскую веснуИ средь невидимых светилСтруящихся огнёмК нему наш взор прикован былЧтоб стать его вином2Ноябрь 1974

Владимир Авцен / Вупперталь /

Родился в 1947-м в Донецке (Украина). Филолог. Член Союза журналистов Украины. Член Международной гильдии писателей. Член редколлегии журнала «Дикое поле. Донецкий проект». Редактор альманаха «Семейка» и трёхъязычного альманаха «На перекрёстке культур». Руководитель «Вупперлиткафе». Публикации: газеты, альманахи, журналы, антологии Украины, России, Казахстана, Америки, Канады, Германии. Книги: «У самого края разлома» (Стихи. Донецк, 1992); «Мой первый праздник Пурим» (Проза. Донецк, 1997); «…ни с чем не сравнимая Жизнь» (Стихи и переводы. Донецк, 1999); «Очки от глухоты» (Иронические стихи и рассказы. Донецк, 2002); «Стихи» (Избранное. Донецк, 2010), «…пусть думает река» (Стихи. Соло на двоих со Светланой Куралех. Донецк, 2015). С 2002 года живёт в Германии.

Поэт

Борису Чичибабину

Эпохи постыдная мета —державный мажор и елей.

Непраздное слово поэтанепразднично в сути своей.Вожатый нелеп и кромешен,со спесью якшается лесть.Чем больше смешного, тем меньшек веселию поводов есть.В те дни остальным в назиданьеза горечь крамольную строксудилось ему неизданьена вечный, казалось бы, срок.Когда ж засинели апрелии, перья почистив свои,весенние песни запелиоттаявшие соловьи,остался в восторженном гамепо-прежнему горек и тих,как нота случайная в гамме,

его отрезвляющий стих.Как будто бы пламенем сернымнутро его обожжено,как будто он знает, что смертнымни ведать, ни знать не дано…

«Ополоумевшим роем…»

Григорию Медведеву, автору «Чернобыльской тетради»

Ополоумевшим роемглубь, поднебесье и ширьбурим, утюжим и роем,травим, кромсаем, крошим.Будто пространства безмерны,будто несметны куши,будто, и вправду, бессмертны,будто, и впрямь, без души!..

«О нет, не существует мастерства…»

Матвею Грубияну