Там, где меня нет

Ольга кричала, размахивала руками. Она даже зарядила Даниилу по лицу, но ему хватило ловкости обхватить ее так, чтобы она не смогла выкрутиться. Он шептал ей на ухо, что все хорошо, что ей не нужно волноваться, а сам стремительно шарил взглядом по комнате. Никаких таблеток на полу. Никакой крови. Значит, это просто срыв. Главное, что она не навредила себе. С остальным куда проще справиться.

Через несколько минут Ольгу отпустило. Даниил сказал ей, что нужно выпить витамины, и она послушно выпила успокоительное. Когда она легла на кровать и провалилась в сновидения, приговаривая что-то нечленораздельное, Даниил сел на стул и долго смотрел в пол. Он не сразу почувствовал, как влага скопилась в его глазах, как горячая слеза скатилась по щеке. Сжал руку в кулак, поднес ее к губам. Но вот еще одна слеза, и уже трудно смотреть на пол. Чертовы слезы. Хотя, в конце концов, никто не видит…

Утерев слезы, Даниил уставился на монитор и долго смотрел на него безразличным взглядом. Но вот буквы превратились в слова, слова — в предложения. Возникал смысл, который заставил Даниила покрыться гусиной кожей.

Он оглянулся, чтобы посмотреть, спит ли Ольга или просто притворяется. Продолжил читать. Он потер глаза, потому что они болели. В горле было мерзко, да и на душе тоже. Но что-то прояснялось. И он уже не знал, что же лучше — знать или не знать.

* * *

Иван Тынэвири любил работать, когда свет вокруг был погашен и только настольная лампа, словно путеводная звезда, освещала ему путь — клавиатуру, недорогую, но на удивление удобную. Пальцы шустро били по клавишам, текст лился стремительной горной речушкой. Небольшой, но чертовски красивой.

«Да, такие истории нужны городу, — подумал Тынэвири, начиная очередной абзац. — Было время, когда я и сам хотел кого-нибудь прикончить — лишь бы была плодородная почва для журналистского расследования. Громкое дело, такое, что на всю страну прогремит. А там и в город побольше можно перекочевать! Свалить отсюда к чертовой матери…»

Тынэвири немало удивился, когда увидел мента. Не то чтобы он с ними никогда не общался, просто этот… он сливал информацию просто так, чтобы она всплыла в газете. Никаких угроз, никакого давления. Просто беседа. Приятный разговор.

21

Проснувшись в девять утра, Даниил поднялся с постели и прошелся по комнате. Ему сложно было оставаться на одном месте — зудело где-то в мозгу, так мелко и так едко, что уже глаза наружу лезли.

Кофе. Сигарета. Бледный свет нового дня.

Даниил вышел из подъезда, на ходу застегивая куртку. Вчерашний мороз все еще держался, но уже был куда более привычен. Все же, руки без перчаток замерзали очень быстро, и пальцы не слушались. На бороде появлялся иней.

Пешком он прошел через двор, бросив быстрый взгляд на покореженные детские качели. Какая-то баба в шапке со смешными ушами выгуливала своего кобеля. Чертову собаку. Не было бы этой парочки — не было бы никого, кроме Даниила. Город будто замер в ожидании.

По узкому «коробу» — к другому скоплению домов. Какие-то нелепые пацаны несут какую-то чушь, спорят, но затыкаются, когда мимо проходит старший. Некоторые окна еще подсвечены изнутри желтым светом, другие прячут за собой темноту семейных отношений и одиночества жизни.

Тропинкой в снегу Даниил пересек незастроенное расстояние между районами. Летом это красующаяся своими лучшими цветами тундра, зимой же — просто снег, много никому не нужного чертового снега, сводящего с ума.

Он был на взводе. Когда в поле зрения появился знакомый дом, он сжал кулаки. Еще несколько минут — и он поднимется по лестнице на нужный этаж и с силой постучит в дверь. Ну а тогда… что?

Неважно. Нужно просто двигаться, пока голова не разорвалась на части. Ноги утопают в снегу, потому что водит из стороны в сторону, будто пьяного. Неделя без выпивки — и будто пьян весь окружающий тебя мир, и только ты один чертов мать его трезвенник!

С силой толкнув дверь, Даниил вошел в подъезд. Ступени, ступени, ступени. Почему всему миру, такому огромному, не ужиться в одноэтажном мире, без этих чертовых ступеней?! Тут на сотни километров от города никого нет, а где-нибудь в Китае люди живут друг у друга на головах! Чертова система, разве ты существуешь?!

Даниил постучал в дверь. Снова. И снова. Он стучал с силой, а в голове отдавалось гулким «у него же ружье». Тот самый ИЖ, которым он хвастался. Вдруг он уже стоит наготове? Если и так… Пусть! Может, это лучший вариант.

Но вот он услышал щелчок и увидел тонкую линию знакомой прихожей. Лицо друга. Будто бы промелькнул ствол охотничьего ружья, но то была просто ложка для обуви. Чертово воображение разыгралось!

Егор заспан, в одних трусах. Вид у него такой, будто сообщили, что он выиграл лотерею и стал счастливым обладателем пяти миллионов рублей. Не ожидал увидеть меня так рано?!

— Я войду, — сказал Даниил, и это был не вопрос.