Там, где растает мой след

На следующий день он привел в магазин своих дочек, сестер, и они скупили все то, что позволено носить мусульманкам. А это была добрая половина ассортимента.

— Твои вещи невинны, — сказал Юсуф. — Даже те, что открывают плечи. В них нет разврата.

— Да, я сексуальные наряды не шью.

— Ты в душе чиста. Они — твое отражение.

Он ошибался, но зачем спорить? Приятно слушать комплименты.

— Я приглашаю тебя в Алжир, страну, где я живу.

— В качестве модельера?

— Супруг, в первую очередь. Но такие модельеры, как ты, нужны женщинам Алжира. Я открою для тебя бутик, и вся знать столицы будет одеваться у тебя.

Джина не верила своим ушам. Она точно правильно перевела на русский сказанные им по-итальянски слова?

— Что тебя пугает?

— Вы позвали меня замуж?

— Да.

— Значит, я все правильно поняла.

Женя мялась. Предложение сказочное, но… Она не сможет заставить себя заняться сексом с Юсуфом. Чем обидит и… В лучшем случае будет изгнана из дома, а в худшем ее принудят к нему.

— Девочка, не волнуйся, — по-доброму рассмеялся старик. — Твой супружеский долг с сексом не связан. У меня есть еще три жены, и одна исключительно для него.

— А остальные?

— Главная, она же любимая, пока смерть не разлучит нас, не смогла подарить мне наследников, пришлось взять еще одну. Эта родила мне шестерых детей, но погрязла в них и стала неинтересна. Третья удовлетворила все мои плотские желания, но и двойняшек родила, девочку и мальчика. Сейчас я хочу жену для души. Ты — то, что нужно. Молодая, но не юная, интересная, творческая, веселая. А еще ты другая. Все мои жены арабского происхождения, а ты европейка, еще и русская. Я хочу разгадать твою душу.

И Женя согласилась.

Два года она прожила с Юсуфом, ни разу не пожалев о своем решении. Он оказался удивительным человеком, умным, глубоким, чутким. И он уважал женщин. Ни одна из его супруг не слышала оскорблений в свой адрес. Он ругал их, но не унижал. И, естественно, не бил. Хотя некоторых стоило бы. Женю невзлюбила вторая жена. Она подговорила третью, и они, как могли, портили ей жизнь. Старшая ее не трогала, но не потому, что испытывала симпатию или жалела, ей на всех троих было плевать. Она с ними даже не общалась. Большую часть дня посвящала молитвам и чтению Корана, остальную домашним делам. Иногда играла с детьми.

Женя полюбила Юсуфа. Она даже вытерпела бы секс с ним, но третья супруга все соки выжимала из старика. Так страстно ему отдавалась, чтоб он на новую жену как на сексуальный объект и не смотрел. Женя много рисовала Юсуфа. И в одежде и… Нет, не полностью обнаженным, но голым по пояс. У него было красивое тело, смуглое, худое… Ей нравились поджарые торсы. И глаза цвета горького шоколада. И острая борода. У Юсуфа она была абсолютно седой, как у Хоттабыча. Он и виделся ей им, джинном, исполняющим желания.

Муж не обманул. Он открыл для Жени бутик. Жаль, она не успела развернуться и стать ведущим модельером Алжира. Юсуф захворал. У него нашли рак, и, пока он лечился, старые жены изживали новенькую. Они не только пакостили дома, но и мешали бизнесу. Одна подговаривала товарок не покупать ничего у Джины, портила вещи, вторая распускала о ней слухи, строчила жалобы. Заступиться за нее было некому, муж был занят борьбой за жизнь, а остальные члены семьи так и не приняли чужестранку.

Однажды Юсуф вызвал ее к себе. Его привезли после очередного сеанса химии домой, уложили в кровать. От того тела, которое она рисовала, ничего не осталось. Теперь то были кости, обтянутые похожей на пергамент кожей.

— Как поживаешь? — спросил Юсуф.

Она пожала плечами. Была уверена, ему уже наговорили всякого.

— Глаза погасли.

— Я переживаю за тебя. Ты не думай, что мне все равно. Я очень хотела быть рядом, но меня не пускали.

— Ни в чем тебя не виню. Как и других своих жен. Они тебе не верят. Считают черной душой. Думают, ты приворожила меня, и поэтому я заболел. — Он поманил ее костлявым пальцем, с которого пришлось снять старинный перстень — он стал велик. Женя подошла. — Я знаю, что ты светлый человек, и хочу тебе только счастья, поэтому отпускаю.

— Как это?

— Лети, девочка, на своих сильных крыльях. Пари, твори!

— Нет, я останусь с тобой.

— Без тебя всем будет лучше. В доме наступит покой.

— То есть ты меня гонишь? — вспыхнула она.

— Иногда птичек нужно подтолкнуть, чтобы они вылетели из клетки. — Он взял ее руку в свою и поцеловал. — Бизнес я тебе подарить не могу, на него уже положила глаз моя старшая дочерь, но я дам тебе денег, чтобы ты смогла начать все с нуля, но уже в Италии. А те ткани, что ты закупила для новой коллекции, я велю отправить туда же. Новых ты быстро не найдешь, а сезон скоро откроется.

На том их разговор закончился. Женя еще бы поговорила, но обессиленный Юсуф уснул.

Больше она его не видела. Но знала, что он выкарабкался. Об этом сообщила дочка Юсуфа, та самая, что прибрала к рукам бизнес Жени. Она стала одним из крупнейших закупщиков ее товаров. Так что в Алжире вещи Джины Костелло продолжали носить, но покупали их в магазине, уже не связанном с ее именем.