Там, откуда ушли реки

Удивительное это растение! Ранней весной не по дням, а по часам растут широченные листья, изборожденные буграми. Они так плотно прилегают к поверхности земли, что ветер их не может поднять. Каждый лист размером с большое сомбреро. Какой парадокс — широкий лист растения в царстве зноя и сухости, где все живое зависит от влаги и борется за ее крохотные доли! Даже такое дерево, как саксаул, вместо листьев изобрел сочные зеленые стволики. Казалось бы, с такими широченными листьями, как у ревеня, жить в глухом лесу, где царит глубокий сумрак. Но и здесь все целесообразно, как и всюду в природе. Растение хорошо приспособилось к суровому климату пустыни. Мощная лаборатория фотосинтеза ревеня работает короткий срок, только ранней весной. Пока в земле есть еще влага, ревень торопится расти и, едва распустив листья, выбрасывает кверху цветки. Старательные пчелки уже ждут не дождутся своего прокормителя. Они тоже живут в году какую-нибудь считанную неделю, быстро опыляют растение, и вот на нем уже готовы семена. Пройдет неделя, растение высохнет, большие листья станут тонкими, как бумага, ветер поднимет их в воздух и развеет во все стороны по пустыне. Жизнь будет теплиться в большом корне хотя бы целое десятилетие, до того времени, когда пустыню вновь оросит живительная влага.

Я осматриваю чудо-растение, приподнимаю его плотно прижатые к земле листья. Под ними земля влажная. Листья предохраняют почву от высыхания, сохраняют влагу, да и сами ее, конденсированную, впитывают в свои ткани. Под листьями и тепло, и влажно, и солнце не печет. Вот почему под ними нашли укрытие большие жуки чернотелки бляпсы, муравьи крематогастеры, светлые компонотусы, проворные бегунки. Муравьи — народ волевой, попусту не станут тратить время. Что-то они там нашли, чем-то там занимаются, не зря сюда сбежались. У основания листьев, оказывается, живут большие колонии тлей. Серые и толстые, они прижались тесно друг к другу, видимо, для того, чтобы поменьше испарять влаги. Среди них тли покрупнее — с роскошными прозрачными крыльями. Их дело разлетаться во все стороны и класть яички в предназначенные природой места.

Интересные тли! За считанные дни под неусыпной охраной своих почитателей — муравьев успели размножиться. Дело свое они исполняют исправно, без устали, сосут сок растения и избытками его, сладкими выделениями, угощают своих опекунов — муравьев. Там, где муравьиное племя сильно пострадало от продолжительной засухи и место потребителей тлевого молочка вакантно, сладким соком обильно полита земля. И тоже не зря. Его всосут мелкие корешки ревеня, идущие от главного корня-прокормителя.

Интересно, куда денутся тли, когда растение засохнет? Переселятся ли на другие растения или замрут яичками в укромных подземных катакомбах муравьев? Тли, обитающие на ревене, отличнейшее подспорье для муравьев, и там, где этого растения много, процветает муравьиное племя!

Кое-где между саксауловыми деревцами желтые пятна. Это цветет карликовый шиповник, крошечный, распластанный над самой землей. Ему иначе и нельзя в пустыне. Еще желтеет пустынная ромашка. По пескам трепещут от легкого дуновения ветерка коричневые шарики — семена пустынной осочки. Она тоже, такая торопливая, едва поднялась над землей, как уже дала семена. Желтеют крошечные цветки креписа. Мне хочется сфотографировать одновременно оба эти растения, и тогда я с удивлением замечаю, что нет их нигде рядом друг с другом.

Утром не жарко, и по пустыне бегают жуки чернотелки. Кирюшка хорошо знаком с чернотелкой бляпсом, осторожно трогает ее лапой, но носом к ней не тянется. А вот другую чернотелку старательно обнюхал и вдруг с видимым аппетитом съел! Понемногу познает энтомологию! В последнее время, не ослабляя подчас истерической страсти к черепахам, тушканчикам, ежам и прочей четвероногой живности, Кирюшка стал приглядываться и к насекомым. Ползет тихо к раскапываемому нами муравейнику и, свесив малиновый язык, всматривается в муравьев.

По голому такыру мчится черный муравей. Что-то в нем знакомое. Я ловлю его, приглядываюсь. Это проформика, интересный муравей — дитя пустыни. Ранней весной он усиленно заготовляет пищу, в том числе собирает и нектар с цветков. Рабочие-добытчики содержимое зобика отдают большим муравьям-рабочим. Их брюшко постепенно раздувается, становится прозрачным, как шарик. Такой рабочий — своеобразная бочка — предназначен для хранения запасов семьи на время долгой бескормицы — все жаркое лето, осень и зиму. Муравьи-бочки, цепляясь ногами, висят в одной из нижних камер. Постепенно отрыгивая капельки питательной жидкости проголодавшимся собратьям, они худеют.

У этого муравья мне удалось открыть интересное явление: он работает в две смены. Маленькие и очень юркие рабочие трудятся на поверхности только днем. Как только наступает ночь, они скрываются в своих подземных жилищах, а на смену им выходят рабочие крупные. Они более медлительны, но ночью ящериц и птиц — врагов муравьев почти нет.