Там, откуда ушли реки

Верблюд — типичное порождение пустыни. В поведении этого животного проявляется одна удивительная черта. Он никогда не объедает полностью растения, как бы инстинктивно оберегая их от полного уничтожения, а осторожно ощипывает небольшие кусочки. В этом отношении он несравним ни с овцой, ни с козами, которые уничтожают растения до самого корня. Мало того, как удалось выяснить ботаникам, растения, объедаемые верблюдами, растут даже лучше. С ними происходит примерно то же, что и с газонами, когда их регулярно стригут.

Где же верблюды пьют воду? Впрочем, что им стоит раз в несколько дней, проделав десяток километров, добраться до какой-нибудь лужи.

Жара ужасающая, температура в тени около 40 градусов. В сухом русле среди зарослей она еще сильнее. И вдруг — черепаха, жадно уплетающая зеленое растеньице. Обычно, как только кончается весна, наступает летний зной и растения выгорают, черепахи забираются в норы и впадают в спячку до самой весны. Спят они в году около десяти месяцев! Счастливые животные! Вся их жизнь протекает весной, и, кроме весны, они не знают ни знойного лета, ни лютой зимы. А эта какая-то особенная, страдающая бессонницей.

Вижу едва заметный холмик светлой земли. Его обдуло ветрами и отшлифовало пыльными бурями. В центре ничем не примечательная густо уложенная кучка мелких соринок и палочек. Нужен опытный глаз, чтобы в холмике узнать муравейник муравья-жнеца. Сейчас он пуст, без признаков жизни, вокруг голая земля. Не видно на нем ни одного труженика большого общества, хотя жара начала спадать, солнце смилостивилось над раскаленной пустыней, спряталось за серую мглу, затянувшую половину неба, и муравьям полагалось бы, судя по всему, выходить на поиски скудного пропитания.

Муравьев-жнецов в пустынях Средней Азии несколько видов, поэтому интересно проверить, какие из них прикрывают и замуровывают на день вход соринками и палочками. Обычай этот как будто соблюдается с различным рвением. Некоторые семьи его вовсе не придерживаются, другие, как бы ради того, чтобы отдать дань ритуалу, приносят всего лишь для видимости несколько палочек, неряшливо устраивая их над входом. Есть и такие, как вот этот, основательно замуровывающие вход, и, наконец, изредка встречаются семьи, которые наносят большие холмики из мусора.

Походной лопаточкой я выбрасываю землю в сторону и вдруг вижу, как что-то серое с невероятной энергией бьется в выкопанной мной ямке, сворачиваясь и разворачиваясь будто стальная пружина, очень похожее на только что пойманную рыбку, выброшенную на берег. Я хватаю скачущее существо и с удивлением вижу хвостик ящерки, светлый снизу, в коричневых узорах и полосках сверху. Видимо, я отсек его лопатой. Так вот в чем дело, вот почему в центре кучки соринок на этот раз виднелось круглое отверстие! Кто знал, что ящерицы забираются в муравейники за добычей! Уж не из-за них ли муравьи-жнецы так тщательно замуровывают двери своего дома?

Я продолжаю раскопку и вскоре извлекаю маленького пискливого геккончика с чудесными желтыми немигающими глазами и узким вертикальным щелевидным зрачком, изящными ножками, увенчанными похожими на человеческие пальчиками.

Сцинковый геккон — строго ночное животное В темноте его большие глаза отражают ничтожный свет, загораясь разноцветными огоньками

Геккончик покорен, не сопротивляется и не пытается освободиться из плена. Так вот кто ты, охотник за муравьями! Излюбленное место жизни этой ящерицы — разнолистный тополь-туранга. Под пластами толстой и бугристой коры дерева она находит обильную еду — различных насекомых и пауков. Обычно каждая туранга, как я не раз убеждался, имеет своего геккончика. Другому, видимо, не полагается вторгаться на чужую территорию.

Почему же геккончик покинул турангу? Видимо, сказалась засуха. Не на кого стало охотиться ее главному обитателю, он отправился в необычное путешествие и, возможно, ночью нашел муравейник, забрался в него через главный ход и закрыл его. Далеко в муравейник приникнуть он не мог — подземные ходы его не широки.

На биваке мой товарищ рассказывает: засунул руку в дупло туранги, думал, там гнездо удода, да нащупал камень. Самый настоящий. И главное, большой, больше чем сам вход в дупло. Как он там мог оказаться?

Находка загадочная. Сейчас в такую жарищу пора бы отдохнуть в тени дерева, да придется идти, смотреть в чем дело. Кто мог затолкать в дерево камень? Да и зачем?

Возле туранги крутится удод. Увидал нас, встревожился. В его клюве медведка. Как ловко эта птица угадывает, где находится в земле насекомое. Утверждают, что у птиц нет обоняния. Тогда с помощью какого чувства удод находит насекомых, обитающих в земле едва ли не на глубине в пять сантиметров? Помогает слух, ощущение сотрясения почвы, способность улавливать какое-либо излучение?

Удод недоволен нашим посещением. Его гнездо на той же старой дуплистой туранге, в которой и камень.