Там ступа с Бабою Ягой

Алёша проснулся и удостоверился, запустив пятерню в рыжие вихры, что волосы у него мокрым-мокры. Неужели про Водолея был не сон? Нет, всё-таки сон, понял следователь, буквально за секунду полностью придя в чувство: через приоткрывшееся окно в кухню залетали капли мелкого дождика и падали прямо на голову. И Маруся никуда не исчезла: сопит себе на коврике в обе ноздри.

Алёша встал, оделся, закрыл окошко, разбудил Марусю:

— Поднимайся!

Вместе они вышли наружу. Дождь уже кончился. Был он, видимо, недолгим: песчаная почва полностью впитала воду; вокруг — ни единой лужи. В небе светило солнышко. Муми-тролль, Снусмумрик, Снифф и Снорк расставляли во дворе столы и стулья.

— Наконец-то проснулись! — радостно сказала Муми-мама. — Можно варить картошку. — И в сопровождении госпожи Филифьонки и Малышки Мю отправилась на кухню.

— Не будем омрачать праздник, — предупредил Алёша Марусю, — следственными действиями.

Кошка вскинула хвост: ясное дело.

На столах появилась посуда; постепенно стали сходиться гости. Приковылял, опираясь на трость, Кощей Бессмертный; пришёл Железный Дровосек.

«Надо будет, — подумал Алёша, — как бы случайно спросить, когда Горыныч посещал его магазин в последний раз».

Прилетела на помеле Баба Яга; подоспел бородатый Бес, ведя за руки Карпа и Поликарпа; донеслась песня:

Вьётся по ветру Весёлый Роджер,Люди Флинта расправляют паруса… —

и по мостику протопали, дружески обхватив друг друга за плечи, пират Сильвер с Синдбадом-Мореходом.

Все расселись. Муми-папа занял место во главе стола. Муми-мама и госпожа Филифьонка вынесли из кухни кастрюлю с аппетитно дымящейся картошкой. Следом Малышка Мю катила тележку с огромным блюдом квашеной капусты. Разложили еду по тарелкам. Подёргав носом, Маруся незаметно вернулась в кухню: кушанье было не в её вкусе.

Муми-папа встал и торжественно произнёс, подняв кружку с морсом:

— Дорогие друзья! Я очень рад, что всё сложилось так замечательно. Бочка нашлась своевременно, и мы смогли собраться на пиршество. Жаль, что не все: вот Змей Горыныч прийти почему-то отказался.

— Может быть, плохо звали? — предположил Железный Дровосек. — Предлагаю позвонить и пригласить ещё раз. — Старший продавец стал рыться в карманах, ища телефон.

«Конечно же! — вспомнил следователь давние слова Бабы Яги. — Ведь в Лукоморье мобильники работают не только на вызов, но и на разговор!»

Раздались общие смешки.

— О, Железный Дровосек! — объяснил их причину Синдбад-Мореход. — Драгоценный изумруд моего сердца! Сидишь ты в своей лавке на отшибе и не знаешь, что Змей потерял свой телефон ещё с год назад. Нельзя ему позвонить.

Алёша удовлетворённо улыбнулся. Всё выходило, как он хотел: следствие само собой продолжалось, неназойливо и деликатно. Результат: рухнула ещё одна Марусина версия, не мог Горыныч послать тревожный сигнал.

— Но мы, — закончил тост Муми-папа, — прекрасно повеселимся и без Змея.

— Уж наверняка прекраснее, чем с ним, — буркнула Баба Яга.

Хлебнув морса, все принялись за еду.

Утолив первый голод, Муми-мама встревоженно спросила:

— А Маруся где же? Куда она подевалась?

— Наверное, на свой коврик вернулась, — откликнулся Алёша, — уж больно он ей понравился. Сейчас я её приведу.

Зайдя в кухню, следователь действительно обнаружил помощницу мирно разлёгшейся на лоскутной подстилке.

— Тебя зовут за общий стол. Поднимайся!

Кошка вспрыгнула на Алёшино плечо. Они вместе вернулись к столу. Так и сидели — щека к щеке.

Когда блюдо с капустой опустело, Малышка Мю прикатила новую тележку — с добавкой. Пир продолжался под дружеские разговоры. Молчали только близнецы-бесенята. Они перебрасывались записками, скатывая их в комочки. Карп кинет, Поликарп развернёт, прочитает, напишет свою, скатает и бросит. Карп — Поликарп, Поликарп — Карп — и снова, и опять… Кошка вертела головой туда-сюда, заворожённо следя за летающими шариками. Потом уткнулась Алёше прямо в ухо и зашептала:

— Как думаешь, о чём это они переписываются?

— Понятия не имею, — прошептал в ответ следователь.

— Спросим?

— По-моему, выйдет назойливо.

— Хочешь, — предложила шёпотом Маруся, — я лапкой какую-нибудь записку поймаю? У меня получится!

— И получится неделикатно.

— Вот молодёжь пошла! Что за кошки! — покачала головой Баба. Яга. — Это ведь надо: перешёптываются за общим столом!

— Просим прощения, — покраснел следователь. — Возникли неотложные соображения. Если позволите, мы отлучимся на несколько минут.

— Конечно, конечно! — понимающе сказала Муми-мама. — Дело есть дело.

Оказавшись в кухне, кошка мигом улеглась на полюбившийся коврик и затараторила:

— Думаю, эти бесенята что-то замыслили. И уточняют детали — письменно, чтобы никто не подслушал.

— Что же именно они задумали? — немного раздражённо осведомился Алёша.

— Пока неизвестно.

— Зато мне известно, — сообщил следователь, — что Змей Горыныч меня в Лукоморье не вызывал.

Глава двадцать первая

ПОЛЁТ

— Ой! Смотрите! Что же это такое? — в испуге воскликнула Муми-мама.