Танец Грехов

Соломон покрутил фарфоровую кружку и замолчал. Он долго вынашивал эти мысли. Конечно, верить этой сказке, истории, которой почти что тысяча лет и, которая была не одну сотню раз рассказана в его роду, передаваясь из уст в уста… Стоит ли верить древним словам женщины, которая спала с Азриэлем и услышала от него эту тайну? Стоит ли верить, что герой из сказок и легенд действительно существовал, но силу свою получил не по божьему откровению, а от отчаяния? Соломон этого не знал, но больше ему зацепится было не за что.

— Вдобавок, есть более веские и доказательные основания говорить о том, что Виктор Зверев отращивает себе клыки поострее наших, — сказал Соломон после долгого молчания. — Мальчишка, представь себе, смог исказить пространство и наслать массовую галлюцинацию! В бред попали и охотники, и люди, все. Даже я, даже чёртов Каин не сразу понял, в чём тут дело! Сколько демонов, по-твоему, могут так искажать пространство?

— Только Князья, мне кажется. Грехи, пожалуй. Больше никто.

— Верно, — Старик щёлкнул пальцами, — только и только они. Поэтому надо поймать мальчишку и выдоить из него всё до капли, — Соломон взглянул в окно и глаза его обжёг солнечный луч. Он похмурился, протёр их и прокашлялся. Пора идти. — Ладно, мы засиделись. Теперь к делам. Аристарх, что он, видел моё письмо? Что ответил?

Абрахам прочистил горло.

— Святейший Инквизитор прибыл в центральный корпус сегодня ночью, буквально пару часов назад, но готов встретиться с вами в ближайшее время и обсудить ваше письмо. Он передал, что будет ждать вас на набережной.

Соломон выругался.

— Любитель посмотреть на водичку, чтоб его! Но засуетился, засуетился, ха-ха! — Соломон невзначай потеребил во внутреннем кармане клочок бумаги, аккуратно сложенный и приятный на ощупь. Вот она, ахиллесова пята. Несмотря ни на что, все эти ночи не оказались такими уж бесплодными. — Ладно, что уж поделать… — Старик лениво поднялся из-за стола и взглянул на Абрахама. — Ты, сынок, видишь эти архивы? — Парень кивнул. — Твоя задача переворошить тут всё, но найти хоть крупицу информации о принятии людей с фамилией «Зверев» в наши корпуса. Раскопай всё, что даже опосредованно связано с этим паршивцем. Но, думается мне, нихрена ты не найдёшь. Последняя зацепка находится у Аристарха.

Оставив своего стюарда в удивлённом молчании, Соломон вышел из Великого Архива. Он проволочился по длинным коридорам, свернул налево и минул широкое, с высокими потолками и резными стенами помещение. На стенах висели гобелены, расшитые золотыми, бордовыми и пурпурными нитями. Они изображали историю Святой Инквизиции — вот здесь, на правом гобелене, из тёмных вод вздымалось чудовище, похожего на древнего змея, имя которому — Левиафан, далее, уже на другой декорации, виднелась чудовищная армия Серебряных Солдат — знаменитой армии, которую вёл за собой легендарный Исая Серебряная Длань. По правую руку виднелись картины, посвящённые сражению Ван Хельсинга с Дракулой, запечатыванию Врат, знаменитой, почти что мифической Битве с Последним Маршем… Словом, архив был поистине красивым и притягательным местом. Не всякий музей мог похвастаться такой красотой, которой располагало прихожее помещение Великого Архива.

Пробравшись сквозь сонного охранника, Соломон оказался снаружи. Морозный декабрьский воздух жёг лёгкие, вода, несмотря на лютые морозы бурлила в Серебре, реке, что разрезала город Невск надвое. Соломону предстоял не слишком долгий путь — набережная открывалась сразу справа от Центрального корпуса «Зимы». Он свернул в ту сторону, спустился по длинной лестнице, прошёл несколько пешеходных переходов, вновь сошёл с ещё одной лестницы и, наконец, оказался на набережной. Миниатюрный кованый забор длинным змеем пустился по ней, обрамляя каждый изгиб, каждый поворот у буйной реки, лишь изредка прорезался лестницами, которые вели к воде. И тут и там находились деревяные резные беседки, одиноко стояли детские площадки, качели то и дело лениво поскрипывали своими цепями. Набережную утыкали десятки маленьких прилавков, где продавали кофе, шаурму, мороженное или бургеры. Несмотря на такую рань — десять утра, эти крошечные прилавки уже во всю работали. Вдалеке, там, где лестницы вели к холодным водам Серебра, слышался трёп мегафонов.

— Ждём вас на борту «Отважного»! — кричали на одной барке, которая лениво плескалась у берега.

— Ступайте на борт «Ярости»! — ревели в другой мегафон.

— Почувствуйте себя пиратом, ступи на «Одноглазого Джека»!

Одним словом, город оживал. По дорогам уже носились машины, ревя своими моторами. Люди тоже не спеша выползали наружу. Как заметил Соломон, многие из серой массы проникали в центральные ворота «Дворца» (так называли центральный корпус «Зимы»).