Танец с клинком

– Мне нужна ты, – лаконично ответил я. – Сегодня мы отправляемся на Грань Миров. Приготовь всё что нужно.

Мы стояли друг напротив друга, в одном лишь шаге. Настолько близко, что я мог разглядеть её лицо до мельчайших деталей: припудренные тёмные круги под глазами, преждевременную морщинку на лбу, опустившиеся вниз уголки рта.

– Как прикажет мой хан, – согласно склонилась шаманка. – …Могу я надеяться, что отныне между нами не будет…

– Не можешь, – отрицательно помотал я головой без тени сожаления, – потому что сама всё испортила. Нельзя склеить разбитую чашку и вновь сделать её цельной!

– Но…

– Замолчи, женщина, – процедил я сквозь зубы, с трудом сдерживая желание ударить её, – замолчи! Выполняй приказ. И созови всех старейшин, что есть в становище. Мне нужны люди. Как можно больше людей…

Глава 14

Смирение – одна из основных добродетелей самурая. Привыкнув жить в соответствии с кодексом, поневоле начинаешь примерять его на других. На тех, к кому и вовсе не стоит. Моё смирение давно дало трещину. Но это нисколько не мешало неосознанно требовать его от окружающих.

– Захлопни пасть, торгон!

Совет старейшин народа не предполагал утончённых политесов и словесных кружев от спикера. Я говорил просто, прямо и грубовато, не желая тратить время на ненужные реверансы.

Вождь небольшого племени э’вьенов и не подумал подчиниться требованию своего хана. Бывший изгнанник гордо вздёрнул подбородок и презрительно поджал губы. И самое плохое, что в своём неподчинении он был вовсе не одинок.

Алан не просто сумел основать новое племя, собрав под началом несколько сотен изгоев народа э’вьен. Воспользовавшись войной, он кардинально изменил расстановку внутри союза племён. В чём-то ему помог злой рок в виде рейдеров тёмных кланов, в чём-то угадывалось влияние Иланы и Удаула, а где-то торгону просто-напросто повезло. И теперь именно он занимал центральное место в Круге старейшин, величественно восседая на белом войлоке чуть приподнятого над всеми ложа. С него требовалось сбить спесь.

– Мои люди никуда не пойдут. Они воины, а не земледельцы. Ты не унизишь их, заставив взять в руки лопаты! – повторил Алан свой отказ. – Старейшины Волков и Медведей меня поддержат. Хан! Мы признаём твоё право повелевать нами во время войны. Мы признаём право отправлять нас в битву. Мы…

– Захлопни пасть!!! – вновь гаркнул я, шибанув перед собой волной инфразвука, смешанного с сырой Силой и яки. И отчётливо увидел, как вокруг старейшин на мгновения засветились очертания защиты, смутно схожей с проявлениями стихийных щитов.

«Амулеты! Они умеют делать защитные амулеты, внук!»

«Потом, дед, потом!»

Отвечая предку, я напряжённо смотрел, как подданные недовольно щерятся и кладут руки на разложенное перед ними обсидиановое оружие. Серьёзный аргумент в схватке с Одарённым. И всё равно первого смельчака ожидала незавидная участь. Я надеялся, что таким идиотом станет Алан. Увы.

– Поддерживаю хана Хаттори! – веско припечатал всех собравшихся молчавший до той поры Удаул. – И присоединяюсь, особенно в последней части. Захлопни пасть, Торгон, и не смей тявкать на того, перед кем преклонился Совет племён!!!

Если честно, я слегка ohrenel, но виду не подал. Как, впрочем, и все остальные участники Совета старейшин.

Юрта для собраний не поражала воображение размерами. Поэтому когда э’вьены зашевелились, поднимаясь со своих мест, дабы засвидетельствовать перемену во взглядах, пространства стало ощутимо меньше. На мгновение мне показалось, что меня окружило плотное кольцо толпы. Стало слегка неуютно.

Они кланялись и говорили. Один за другим. Говорили, обещая выделить людей в помощь наёмникам, и просили дать дозволение принять участие в битве с врагом. Все, кроме Алана.

Вождь племени Хищников не промолвил ни слова. Только ожёг полным ненависти взглядом меня и недобро посмотрел на тестя. И вышел из юрты.

– Явный враг – хороший враг, – поделившись мнением с подошедшим ко мне Удаулом, я уважительно поклонился верховному шаману народа э’вьен и как бы невзначай поинтересовался: – Он… сильно мешает?

Старик степенно ответил полупоклоном и предпочёл оставить вопрос без ответа. Внутренняя политика племён оставалась для меня загадкой. Это раздражало. Никому не нравится чувствовать себя слепым щенком, тычущимся во все стороны влажным носом. Оказав поддержку, Удаул одновременно указал на мою частичную несостоятельность как правителя. Мне утёрли нос. Весьма деликатно. И я захотел извлечь из урока как можно больше пользы.

– Надеюсь, верховный шаман не откажет мне в беседе…

– Не откажет, – заинтересованно ответил Удаул и, повысив голос, обратился к старейшинам: – Просьба хана должна быть исполнена. Совет завершён!

Дедушка Хандзо одобрительно хмыкнул, и мне привиделся его образ, потирающий ладони от нетерпения. Начиналась игра в большую политику.

«Никогда не поздно учиться. Особенно тому, что должен уметь от рождения…»