Танец с клинком

Выбравшись с переднего пассажирского сиденья, Хонда Эдогава внимательно оглядел возвышавшуюся над ним постройку и презрительно скривился. Имперское барокко вызывало в нём стойкие чувства неприятия и отвращения.

– Слишком много роскоши, – зло процедил он, запахнувшись в длинное пальто и взвесив в руке увесистую трость без набалдашника.

Скрытый в трости меч приятно успокаивал привыкшего к оружию самурая. Эдогава и так регулярно нервничал, страдая из-за мнимых набранных на сладком граммов, и тренировался в спортзале до седьмого пота.

Пока самурай размышлял и ожидал нанимательниц, обсуждавших нюансы замысла в машине, с парадного крыльца здания к нему на поребрик спустились двое охранников в долгополых кожаных плащах. Простоволосые, несмотря на ветреную погоду, молодые парни сни сходительно оглядели модно приодетого японца с ног до головы.

– Ты что здесь забыл, узкоглазый?

За пару суток невозможно выучить иностранный язык. Особенно такой непростой, как русский. Но можно успеть выучить несколько оскорбительных слов. В основном тех, что будут использованы в твой адрес. Полезное знание, если имеешь привычку своевременно наказывать наглеца. Слово «узкоглазый» Эдогава выучил одним из первых.

Трость моментально крутанулась в его левой ладони и замерла в горизонтальном положении, параллельно поребрику. Выхватив тонкий клинок, Эдогава одним ударом снёс с голов охранников оба торчащих казацких чуба. Мелькнувшая серая полоса стали завершила полукруг, и самурай вернул меч в ножны, сделал шаг назад и слегка поклонился оторопевшим охранникам.

– Не делайте так больше. Никогда, – сказала Алекса вместо него, вставая рядом с телохранителем, и высоко воздела руку со сжатым кулаком.

Присоединившаяся к ней Мэйли забавно сощурилась, увидев на лицах охранников первые признаки паники, когда из припаркованных неподалёку микроавтобусов полезли люди в лёгких МПД и с штурмовыми щитами.

Стоит отдать должное, «артельщики» не хотели сдаваться и даже попытались дёрнуться. Штурмовая группа из двух дюжин тяжёлых пехотинцев смяла их с небрежностью осеннего ветра, гоняющего по улицам опавшие листья. Смяла и немедленно двинулась дальше, вышибая на своём пути любую запертую дверь.

– Госпожа, прошу, путь расчищен, – глухо произнёс офицер родовой гвардии Бладштайнеров, облачённый в МПД «Ловчий». – Нам должно поторопиться, чтобы крысы не разбежались…

Когда широкие двери зала собраний слетели с петель, все присутствовавшие в нём люди знали о пришедших гостях. И предпочли не делать лишних движений. Хан Леонард Хаттори и до помолвок считался весьма известной и неординарной личностью, и часть его славы преумножила славу его невест. Жемчужные волосы Окаянной и восточные корни Во Шин Во и без того имели определённую репутацию. Грозную репутацию.

Не успели двери рухнуть на пол, как в зал ворвалась колонна тяжёлых пехотинцев из двух десятков человек, прикрытых композитными листами штурмовых щитов. В воздухе загрохотал топот окованных металлом ног, пространство разрезали мощные лучи прожекторов, чьё предназначение было не разгонять тьму, а слепить врагов.

Колонна прошла до середины зала, не встретив сопротивления, и остановилась. Уверенный женский голос мелодично скомандовал: «Дорогу!» Строй металлических фигур раздался в стороны, продолжая напряжённо обшаривать застывших в ожидании «артельщиков» скачущими точками ЛЦУ. Из образовавшегося коридора неторопливо вышли две девушки в сопровождении высокого рыжего мужчины азиатской внешности в долгополом пальто с меховым воротником.

– Хан? Рыжий? Неужто покрасился? – пронеслось по толпе собравшихся.

В зале навскидку можно было насчитать больше пятидесяти человек. Гомон толпы постепенно усиливался. Пока тот человек, ради которого все собрались в этом задании, не произнёс на ломаном русском:

– Это не Леонард Хаттори!

Произнёс он это осторожно, стараясь не шевелиться, чтобы нож у горла ненароком его не поранил. Осторожно и вызывающе. И тем не менее этой фразы хватило, чтобы шум и гам стихли.

– Мой муж, как многим известно, отбыл по делам ханства. Мне было горько узнать, что те, с кем он договаривался о мире, принимают у себя его врагов, – степенно и неторопливо заговорила Алекса, картинно поглаживая рукоятку револьвера тонкими пальцами.

Мужчина, державший нож у горла резидента разведки японского клана Такэда, заметно смутился. Новый глава «Артели» был тем самым человеком, что сместил предыдущего лидера, заключившего с Леоном Хаттори упомянутую устную договорённость. В тот момент ему казалось, что он сумеет правильно распорядиться этой юридической тонкостью. Но расклад изменился.

– Не о чем нам с ними разговаривать, вольный люд! Это они отрубили голову моему сыну! – выкрикнул статный седовласый старик, выбираясь с задних рядов толпы, и взмахнул рукой, собираясь продолжить подстрекать «артельщиков»: – Нечего чужакам распоряжаться в нашем…