Танские новеллы

Прошло довольно много времени; наконец появились две женщины в сопровождении нескольких сотен слуг. Одна из них, тоненькая, с овальным личиком и пышными волосами, в темном платье без всяких украшений, вышла вперед. На вид ей было лет двадцать.

Государыня сказала:

— Это Ци — подруга императора Гао-цзу[47].

Я низко поклонился. Ци ответила мне поклоном.

Вторая — стройная, изящная, с круглым и нежным личиком, спокойными, слегка ленивыми движениями, в нарядных вышитых одеждах — сияла красотой. Она была моложе хозяйки дома.

Указывая на нее, государыня сказала:

— Это Ван Цян[48] — подруга императора Юань-ди.

Я поклонился ей так же, как только что кланялся Ци. Ван Цян вежливо ответила мне. Когда все уселись, государыня обратилась к самым знатным вельможам, одетым в лиловые одежды:

— Выйдите навстречу госпожам из домов Ян и Пань.

Через некоторое время в воздухе появились разноцветные облака, которые начали опускаться. Послышались голоса и смех. Государыня сказала:

— Ян и Пань прибыли.

Внезапно раздался стук копыт и скрип колес экипажа. Заблестели шелка, закрывшие все вокруг, — из облаков спустились две женщины. Я поднялся со своего места и отошел в сторону. Впереди шла женщина лет тридцати, красоты необыкновенной, изящная, стройная, с тонкой талией, в желтых одеждах и с яшмой в волосах.

— Это — танская Тай-чжэнь[49], — сказала государыня.

Склонившись перед ней в почтительном поклоне, я приветствовал ее, как подобает чиновнику, явившемуся к государевой супруге.

— Я навлекла на себя гнев покойного императора Су-цзуна[50], и меня не относят к числу императорских жен. Не понапрасну ли вы воздаете мне такие почести? Не смею принять их! — сказала Тай-чжэнь, кланяясь в ответ.

Вторая была полненькая, маленького роста, беленькая, как чистый снег, с живым взглядом и мелкими зубками. На ней были широкие развевающиеся одежды.

— Это Пань Шу-фэй[51], любимица правителя княжества Ци, — сказала государыня.

Я поклонился ей, как кланялся Ван Чжао-цзюнь, и она также ответила поклоном.

Тогда государыня приказала накрывать на стол. Через мгновение подали разнообразные закуски, источавшие тонкий аромат. Я не знал даже названия всех этих блюд и, привыкнув к грубой пище, никак не мог насытиться деликатесами. Когда закуски убрали, подали вино в драгоценных сосудах.

Государыня обратилась к Тай-чжэнь:

— Почему ты так долго не была у меня?

Та скромно ответила:

— «Третий господин»[52]

все время проводил со мной во дворце Пышности и Чистоты, так что у меня не было возможности прийти к вам.

Тогда государыня спросила Пань:

— А ты почему не приходила?

Пань рассмеялась так, что не могла выговорить ни слова. Взглянув на нее, Тай-чжэнь пояснила:

— Пань говорила мне, что все дело в этом князе Дун Хуне: он целыми днями «охотился» с ней, поэтому она и не смогла найти время для визита.

Тогда государыня повернулась ко мне:

— Какой император теперь на престоле?

— Имя нынешнего императора — Го[53]. Он — старший сын императора Дай-цзуна.

— Сын старухи Шэнь стал императором. Чудеса, да и только! — расхохоталась Тай-чжэнь.

— Как он правит? — спросила государыня.

— Ничтожный чиновник недостоин судить о добродетелях государя, — ответил я.

— Не скромничайте!

— В народе говорят, что он мудрый и воинственный.

Государыня закивала головой в знак одобрения. Затем приказала принести еще вина и позвала музыкантш. Когда вино обошло гостей несколько раз и музыка умолкла, государыня попросила Ци, фаворитку Гао-цзу, сыграть на цине[54]. Надев на палец яшмовое кольцо, осветившее ее руку, Ци заиграла печальную мелодию.

— Господин Ню Сэн-жу попал к нам совершенно неожиданно, вы тоже случайно навестили меня, так что веселье у нас должно быть совсем необычным. Господин Ню — талантливый ученый. Пусть каждая напишет стихи о том, что у нее на душе. Согласны? — предложила государыня.

Женщины сразу взялись за кисти и бумагу. Не прошло и мгновения, как все было готово.

Стихи государыни гласили:

Приму владыку во дворце Цветов,Когда луна заснет, как в колыбели,Но до сих пор сгораю от стыдаПеред тобой, верховная жена.В былые дни, при Ханях, был дворецПриютом звонкой песни и свирели,

С тех пор не раз всходили стебли янь[55]И осени на смену шла весна![56]

Ван Цян сложила такие стихи.

В занесенной снегом круглой юртеВзором я весну не отыщу,Обветшала ханьская одеждаНо конца слезам печальным нет.Ныне, как и прежде, всей душоюНенавижу злобного Янь-шу:Чтоб со мной расстался повелитель,Исказил художник мой портрет.

Ци, фаворитка Гао-цзу, написала следующее: